Аккорды мракобесия. Книга третья. Василий Варга
быть. Ленин как мужчина, стал угасать.
У самого Бронштейна скопилось около двадцати диванов и столько же постелей, но его супруга никак не хотела отказываться от новых приобретений.
Благоустроив свое жилье в новой столице, члены ленинской синагоги ринулись в Подмосковье в поисках роскошных дач, хозяева которых были убиты еще тому назад. Дачи были хорошо обустроены мебелью, столовыми приборами, еще сверкало серебро и золото, не разграбленное пролетариями. Вся работа для нового хозяина состояла в том, что надо было врезать новый замок, а то поставить и дверь, да выставить охрану.
Янкель Кацнельсон позаботился о Ленине. Он приказал обойти все Подмосковье в поисках хорошего имения недалеко от Москвы. И такое имение нашлось. Оно принадлежало помещице Дурасовой А. А. и тут же было национализировано в пользу Ленина, и переименовано в Горки ленинские. Мало, кто знает, что новый помещик Ленин стал обладателем девяти с половиной гектаров земли, роскошного парка, оранжереи, где цвели все виды цветов, нивы, где росли помидоры, огурцы и картофель. Он, сволочь, превратился в помещика, а крестьянам хватило земли только в цветочных горшках.
Ленин посетил усадьбу вместе со соей нелюбимой женой и был шокирован роскошью убранства, сверканием позолоченных приборов и буржуазными удобствами.
– Надо все это собрать и сжечь, произвести ремонт, сделать все, чтоб усадьба приобрела пролетарский вид, – предложила супруга.
– Дура ты, вот что я тебе скажу. Ты Маркса читаешь? На какой странице остановилась?
– На 13.
– Хорошо, допустим. А знаешь ли ты, что Макс был не бедным человеком. У него были дети от любимой жены, дети от служанок и экономок, он Энгельса облагораживал и тот ему платил баснословные суммы. Маркса финансировали Ротшильды, в том числе и американские. Маркс жил в роскоши. Он купался в роскоши, а думал о пролетариате. А чем я хуже, скажи. Ничего менять не будем. Когда я буду сюда приезжать, я буду чувствовать себя помещиком, вторым Морозовым. Хотел сделать тебя управляющий моим имением, моими Ленинскими горками, но ничего не получится. Лучше я возьму младшего брата Дмитрия. Он, бедненький страдает в ожидание. Я меняю бруки каждый день, а он – раз в месяц. Я дую баварское пиво каждый день, а Димочка – раз в году, 31 декабря в полночь. Несправедливо это. То, что он хороший бездельник, работать не очень рвется, а здесь… будет в самый раз.
***
Когда у Ленина стали усиливаться головные боли, когда он стал понимать, что радость от массовых расстрелов, не приносит душевного покоя, он уезжал в Горки, бродил по лесу, топтал цветы, которые уж слишком напоминали ему помещичью жизнь и долго просиживал в помещичьем кресле.
Его соратники, члены Политбюро, стали замечать излишнюю нервозность и суетливость своего кумира, но никто не решался спросить у своего товарища, что происходит, что будет дальше.