Трезвый взгляд на антистарение. Магомед Саидович Хайдаков
ли, чтобы ничто и нигде не завершалось? Конечно, такая теория кощунственна. Он низводит Бога до слабоумного артиста, который занимает себя проектами, не имеющими смысла, который рисует картины, в которых прекрасные формы едва намечены, только для того, чтобы их стереть и начать все сначала. … Была ли когда-нибудь настолько полная reductio ad absurdum? Мольба человека о загробной жизни исходит из самого благородного в его душе. Преподобный Ф.Г. Рипли, 1962.
Возможно, эта логика исходит из нашего повседневного опыта. По сравнению с сыном бедного крестьянина, человек, рожденный в богатой и аристократической семье, может резонно рассчитывать на значительно лучшие образ жизни и перспективы продвижения по службе. По сравнению с двоечниками в классе лучший ученик может с достаточным основанием надеяться на лучшую траекторию для своей карьеры. Как самоназначенные отличники из нашего класса живых существ, мы справедливо и вполне логично ожидаем вознаграждения и мы действительно получаем много привилегий, в том числе принципиально другой образ существования, который для некоторых насыщен печалью.
Однако – и здесь логика несколько блекнет – в дополнение к множеству существующих привилегий мы также настаиваем на праве продолжения жизни за пределами физического мира. Единственная проблема с этой аналогией состоит в том, что в реальной жизни ожидания, основанные на многократно подтвержденном опыте, обычно оправдываются, в то время как посмертная судьба души это полная и неразрешимая загадка. Вероятно, именно поэтому мы желаем сохранить существующую комбинацию души и тела, отдавая предпочтение тому, что очевидно и осязаемо.
Страх смерти гораздо более фундаментален, чем самосознание. Все живые существа пытаются инстинктивно отпрянуть от перспективы травмы, и смерть – это окончательная травма (мне кажется я где-то читал подобную фразу). Я помню, как смотрел на YouTube видео о дуэли между двумя агрессивными пауками, брошенными в стеклянную банку. Во время напряженного противостояния, пауки оценивали друг друга перед тем как начать драку. Внезапно, более слабый – и, кстати, тот, кто в конце концов был убит – попытался спастись, подбежал к прозрачной стене и начал толкать ее тонкими передними ножками. На это было тяжело смотреть. Это крошечное существо с примитивным мозгом, состоящим из ничтожно малых скоплений нервных клеток, проявляло страх перед неизбежной смертью точно так же, как и я буду проявлять, рано или поздно. Конечно, мое восприятие чрезмерно антропоморфично, но я не могу не представить себе тот ужас, который наполнил сумерки микроскопического мозга паука в эти моменты.
Цинь Ши Хуанг. Первый император единого Китая, 259 г. до н.э
На протяжении всей истории те, кто достиг высшей власти, время от времени пытались использовать свои значительные ресурсы для обретения персонального бессмертия. В III веке до нашей эры Цинь Ши Хуан, первый император объединенного