Racconto di un deficiente. Владислав Шерман
вернулись в исходное положение. Один из «гостей», облокотившись на алебарду, впился уставшими глазами в мужчину перед ними, далее изрёк фразу на другом языке, более нежном, но всё так же непонятном.
– Parlez-vous français?16
– Er ist dumm. Er spricht kein Französisch, – добавил второй ландскнехт, державший в руках арбалет. Его вид также не внушал доверия. Был ли в их шайке вообще хоть кто-нибудь, заслуживавший милого взгляда? – Übrigens habe ich auch nichts verstanden, hehe.17
Из сарая вновь донёсся грохот, затем крики и ругательства на немецком. Некоторые ландскнехты вскинули свои пики, алебарды, гвизармы. Некоторые и бровью не повели. Тем временем, сзади уже отчётливо слышался хруст снега, затем хлюпанье грязи, и уж после – басистый выкрик.
– Was ist hier los?18 – приближался отряд из ещё полдюжины человек, включая того самого гонца. Все они тоже были ярко и пышно одеты, носили усы и густые бороды. В руках держали всякое древковое оружие. И только один, самый статный из всех, нёс за спиной двуручную саблю – она называется гросс-мессер – а на голове чёрный мешковатый берет. Бороды у него не было, зато усы «карандаш» подчёркивали его природную мужскую красоту. Выглядел солдат серьёзно, но его карие глаза отражали радость и веселье. Похоже, он был офицером.
– Leutnant! Dumme Italiener. Sie verstehen kein Teutsch und Französisch19, – отрапортовал один из подчинённых мужика. Судя по всему, у них было строгая иерархия. Все аж по струнке встали, когда лейтенант прошёл между ними к старосте. Он долго смотрел ему в глаза. Ландскнехт возвышался над Ливио, а его клинок, казалось, в случае чего мог просто перерубить бедолагу напополам. Немудрено, что глава деревни вжался, как испуганный ёж. При этом, никто не решался выйти на помощь…
– Ты меня понимаешь? – спросил наёмник, отстранившись от старосты. Тот выдохнул, когда над ним перестал нависать мужчина.
– Д-да… – заметно нервничая, ответил Ливио, – Ч-что вы хотите он нашней деревни, милчеловек?
– Здесь, – собеседник образно провёл рукой по округе, – Спрятались два spione. Два мелких ублюдка наблюдали за нашей kompanie. Мы их найдём и продолжим путь. Но если это кто-то из ваших…
– Не может буть! – вскрикнул староста, отрицательно кивая, тужась, прыгая и всячески отвергая эту теорию, – Нашные ни в жизнь такого бы не сделали!
– Gut, – ответил наёмник.
В то же мгновенье, из хлева предательски не вовремя вышел ландскнехт, державший под шкирку девочку и мальчика. Он что-то крикнул коллегам.
– Марта! – вскрикнул староста, сорвавшись с места. Его пыл остудил солдатский лидер. Он схватил за шиворот Ливио и, подтянув к себе, рыча, спросил:
– Ты их знаешь?!
– Конечно! – крикнул мужчина, – Это Марта, дочь моя! А с ней энтот придурок – Стефано!
– Ясно…
Ландскнехт моментально достал из-за пояса короткий кацбальгер и всадил его в горло бедному итальянцу по самую рукоять, что клинок с обратной стороны вылез. Смертельный удар, который невозможно пережить.
– Марта… – лишь простонал, прокряхтел и пробулькотел он, осев на землю и мочеиспустившись.
– Папочка! –
(франц.) Говоришь на французском?
(нем.) Он тупой. Он не говорит на французском. Кстати, я тоже ничего не понял, хехе.
(нем.) Что здесь происходит?
(нем.) Лейтенант! Тупые итальянцы. Они не понимают немецкий и французский.