Капля духов в открытую рану. Катя Качур
встречи и проводы, даже после ухода ее сына. Славочка на секунду почувствовал прилив небывалой гордости.
– Спасибо, – Ася улыбалась, – но у меня другой путь.
– В смысле? – оторопела учительница. Славочка задохнулся.
– Я закончу десятилетку и пойду к своей мечте, – высокопарно ответила Ася, хотя никакой мечты у нее не было.
– Без музыки? – спросила учительница.
– С музыкой. Но в душе.
В узком коридоре кишели выпускники, и пахло пионами. Все смеялись, тискали друг друга, обнимали учителей, возбужденно спорили, восхищались, плакали. В воздухе витала бессознательная исключительность. Исключительность молодости, безусловность таланта, неизбежность огромной счастливой жизни. Радостная вспотевшая толпа вывалилась на улицу. Асю потоком унесло в сторону парка, Славочку Дарья Сергеевна потащила домой. Ася обернулась – его лицо было белым, отрешенным, с крупными каплями пота, нереально красивым. Ей показалось, что продолжение неизбежно, что сейчас он отцепится от своей матери и побежит вместе со всеми. Но скрипач удалялся, а ее подхватила толпа и затолкала в отъезжающий от остановки автобус.
Глава 3
У Славочки четвертые сутки держалась температура 39,5. Он метался, кричал, плакал, не приходя в сознание. В бреду он видел Аськины руки. Видел, как на нежную кожу кто-то мертвецки зеленый дует ледяным воздухом, и они трескаются, покрываются красными бугорками, кровят. Мозг буравила мысль, что уродливыми, смешными и уязвимыми в этом мире становятся самые нежные и беззащитные создания. Что его сильная здоровая кожа плевать хотела на холода и морозы. Что под коростой рук, которые он презирал, которые ему аккомпанировали много снежных зим, скрывался нежный росток всего самого желанного в этой жизни. Он рыдал, брал эти ладони, целовал их, прижимал к лицу. Они гладили его, перекидывались на клавиши, на плешивых кошек, снова скользили по его телу. Он прижимался губами к ее шее, не мог надышаться яблочным золотистым подпушьем…
Через пять дней Славочка открыл глаза. На лбу у него лежала мамина рука.
– Ну, слава Богу! – Дарья Сергеевна, шатаясь от смертельной усталости после бессонных ночей, поставила на табурет перед постелью куриный бульон с фрикадельками.
– Мамочка, – он откинул одеяло, сел на кровати, потянулся к бульону. На простыне темнели желто-бурые пятна.
К вечеру Славочка взял инструмент. Попробовал разыграться, но руки не слушались, пальцы превратились в негнущиеся палки. Дарья Сергеевна заметила припухлось на суставах. На следующий день сын не мог держать ложку, корчился от боли, смотрел испуганными глазами: «Мам, я не смогу больше играть?»
– Родненький мой, деточка моя, ты будешь играть, ты лучше всех будешь играть, – она прижимала к губам каждый его палец.
Врачи сказали, что от неизвестной бактериальной инфекции началось воспаление суставов. Назначали антибиотики, противовирусные, положили в стационар, ставили капельницы. Славочке было 16 лет. Врачи