168 часов. Гиперпанк. Алекс Викберг
благодарности.
– Ах, маэстро, это я должна была сломать ногу.
– Что вы, женские ноги я представляю в совсем другой хореографии. Уже спешу. Не подталкивайте, – остановил заботливую женщину, взявшуюся помогать. Актриса стиснула крепкими пальцами локоть, отчего маэстро сразу захотелось остаться в прозрачном катафалке назло всепогодным зевакам.
– Товарищ Ленар, вы меня волнуете!
– Буду ждать в отдельном купе с ананасами в шампанском. – Послав воздушный поцелуй, он быстро застучал гипсом по брусчатке в сторону Петербургского вокзала.
Порфирий Францевич ждал известий от агентов, посланных обыскать поезд на ближайшей станции. Немецкие KIENINGER неторопливо отстукивали минуты, бежали секундами. Следователь высыпал дорожку табака Virginia в машинку для набивки гильз Mascotte и нажал рычаг. Сделав душистую папиросу, с удовольствием прикурил от швейцарской спички. Не любил он всяких там новомодных изобретений в виде бензиновых зажигалок, которые, на его взгляд, ещё и дурно пахли. Хотя, надо заметить, и вспышка бертолетовой соли его раздражала, но это было меньшее из зол. Не огниво же с собой носить, в конце концов, подумал сыщик. Дежурный чиновник негромко кашлянул, чтобы обратить внимание начальника, занятого папиросой.
– Докладывайте, – приказал, разгоняя ладонью в стороны сиреневый дым.
– Предмет ритуала пуст, внутри только крошки гипса.
– Так что, водитель катафалка нагло врал?
– Утверждает, что спрашивали про гроб, он и отвечал про гроб. На прямой вопрос о беглеце сказал, что видел, как тот скрылся в Петербургском вокзале. Барыню не стал беспокоить, решив, что постыдное бегство – это интимное дело между усопшим и родственницей.
– Преступник изобретательный и с железной волей! Редко кто сможет ходить с переломом без костылей. Придётся срочно лететь в Санкт-Петербург, иначе убежит наш иностранец. Распорядитесь насчёт геликоптера Юрьева.
– Изобретатель под следствием в Третьем Отделение. А других пилотов нет.
– Доставьте Левоневского – лётчик первого класса.
За долгую службу в полиции Порфирию приходилось сталкиваться с совершенно разными типами: иногда отчаянно глупыми, иногда хитрыми, умные тоже попадались, но вот чтобы с таким артистизмом! Ведь действует шельмец с размахом, ничуть не беспокоясь о последствиях. Зачем, вот зачем надо убивать промышленника Морозова, не мог просто забрать деньги? Определённо, здесь своя идея! Неужели из того, чтобы похвастаться феноменальной наглостью? Сколько самомнения у молодчика! Но перед кем хвалиться – перед Андреевой? Конечно, дамочка с фасоном и многим разбила сердце, а теперь уже и смерть имеет в альбоме. Но ей-то для чего все эти армавирские страсти? Увлеклась? При её разборчивости и капризах это должен быть совершенно особенный господин. Теперь стоит ждать новых преступлений и можно утверждать со всей очевидностью, что кровавых и громких. Из каких космосов образуются подобные субъекты?