Трещина в могильной плите. Антон Алексеевич Семин
анекдотов. На звонке у него стоял шансон про какую-то проститутку. Телефон звонил раз семь.
Мы с Кристиной разместились на верхних полках, а нижнюю занял Колик. Нам всем очень не повезло, потому что ночью наш недалекий сосед храпел ужасно громко. Под утро Колик тайно сказал нам все, что думает об этом «старом недоразумении», что нас сильно позабавило. Кристина шутливо посоветовала Колику в следующий раз громко похлопать в ладоши, чтобы навести тишину.
Я почти всю ночь плохо спал. Кристина сказала, что во сне я разговаривал с каким-то дядькой. При этом она сильно краснела, и я не стал расспрашивать ее о подробностях, пусть и очень хотелось. Это вообще очень смешно звучало.
Наш поезд прибывал в Москву в семь утра. Один знакомый ждал нас с шести тридцати, и когда наконец-то наш поезд остановился, я увидел его улыбчивое лицо в большом, грязном окне. Он помог нам вытащить чемоданы, и я начал спешно знакомить его с моими друзьями. Когда он шутливо пожимал Кристине руку, в его глазах вспыхнула искорка, и он спешно отвел взгляд, повернув лицо навстречу ветру, чтобы никто не видел, как сильно он смутился. Он всегда испытывал испуг при общении с противоположным полом. Я хотел верить, что после череды ругательств от дамы он поймет, что не все так радужно.
Наш самолет отправлялся через шесть часов. До него мы могли добраться на аэроэкспрессе всего за сорок пять минут, но такой вариант нас не устраивал: чем можно заниматься несколько часов в аэропорту?
Поэтому мы решили немного поесть. Наш друг знал какой-то ресторан неподалеку. Мы сидели там примерно полтора часа, негромко переговариваясь. Кристину он слушал с восхищением, даже когда она рассказывала о проблемах с санузлом в квартире у своего отца.
После этого мы задумали немного прогуляться, и свернули в какой-то переулок, ведущий, по словам товарища, в сквер. У входа в сквер, возле массивных черных ворот, мы застали лежащего на каменной плите (ошметками, то тут, то там оставалась свежая грязь), не подающего признаков жизни, человека. Он лежал в грязной куртке и рабочих штанах, а ноги были обуты в старые кроссовки. В одной руке у него была пустая, смятая бутылка, еще одна валялась чуть поодаль, а в другой – шикарная трость, которая моментально бросалась в глаза. На, вполне возможно, мертвого человека никто не обращал внимания, кроме Кристины. Она подозвала нас, и, указывая на старика кивком головы, спросила, что с этим человеком.
Я предложил вызывать скорую помощь, и тут же осекся, могло быть уже поздно звать кого-то на помощь. Товарищ ответил отрицательно, помотав демонстративно головой, заявив, что мужчина просто слишком пьян, чтобы как-то реагировать на окружающий мир. Я подошел к алкоголику вплотную и тихонько потряс.
Человек открыл бесцветные глаза и кривовато посмотрел на нас. Немного поморгав, заплетающимся языком спросил: «чево вы ко мнье прстали».
– У тебя же трость так украдут, не понимаешь? – спросил мой друг, крепко зажимая трость в обеих руках пьяницы. Его вид напомнил мне мертвого