С чистого листа. Жизненная мудрость малыми дозами сквозь захватывающую повседневность серых будней. Артур Брахман
кто смотрел на него с подозрением и, очевидно, это подозрение перерастало в уверенность в том, что Кристоф всех немного обманул.
– Слушай, дружище, мне можешь честно сказать, ты снова не смог взять себя в руки?
– Да, ты прав. Так всё и было. Но все в норме, скоро я что-нибудь подыщу.
– У тебя есть деньги?
– Пока что есть.
У друга Кристофа был такой вид, словно он хотел чем-то помочь и видел, что именно может сделать, он глядел с жалостью в глазах, но боялся предложить что-то или признаться в чем-то. Он подбирал слова, будто хотел отправить Кристофа к психотерапевту.
– Слушай, помнишь я рассказывал тебе про ферму своей тёти? Все студенты разъехались на новый учебный год, ей снова нужна рабочая сила. Я же знаю, как ты любишь «прочищать мозги» на природе. Ты бы мог подзаработать там деньжат и отдохнуть от всего этого. Я могу договориться, чтобы она взяла тебя на месяц. Она заплатит тебе не супер много, но ты сможешь оплатить квартиру и что-то еще останется.
Внутри Кристофа шевельнулось много всего от гордыни до жалости к себе. В первое мгновение он почувствовал себя совсем жалким и никчемным, почему ему пытаются помочь? Неужели он не в силах наладить свою жизнь сам? Во второе мгновение ему хотелось разозлиться и отказаться от этого предложения здесь и сейчас. Он закрыл глаза, набрал воздуха в грудь и спокойно ответил:
– Слушай, я разберусь сам ладно? Не нужно мне помогать.
Собеседника Кристофа это взорвало:
– Да почему ты жалеешь себя, как последний кретин?! Не веди себя так, будто вся Земля крутится вокруг тебя одного! Ты… тебе… А, в общем, ну тебя к черту!
С этими словами друг, а может уже бывший друг, резко повернулся и зашагал прочь быстрым шагом, выскользнув из-под ореола уличного фонаря, скрываясь в тени ночи.
Кристоф почему-то сейчас ощутил даже некоторое блаженство, удовлетворение. Планы резко изменились, он не собирался идти домой. Медленно развернувшись, он посмотрел на фасад бара, из которого они с друзьями только что вышли, ухмыльнулся и двинулся вперед. У него возникло желание продолжить этот вечер в одиночестве и дать алкоголю ещё один шанс. Пивной запах и шум галдящей толпы резко ударили по всем чувствам Кристофа, он влетел в эту атмосферу, словно корабль, разрезающий огромную волну во время шторма, и, отдающий себя во власть стихии, одолеваемый бесконечными брызгами с носа до кормы. Кристоф за этот поздний вечер неоднократно увидел дно пивного бокала. А поздний вечер тем временем плавно перетек в ночь. Резко Кристофа отвернуло от всего происходящего вокруг, он возненавидел людей, сидящих за барной стойкой по обе стороны от него, возненавидел себя за то, что вместе со всеми подчинялся сейчас низменным страстям. Но он упивался этим, ему нравилось то, что происходит, и ненависть нравилась тоже. Он допил последний бокал и шаткой походкой пошел в сторону выхода.
Сейчас он направлялся домой, свернув с шумной улицы