Оставьте Дверь открытой. МинюкИ
не положено…
У Оли внутри всё сжалось в комок. Она чувствовала себя, как маленькая зверушка. Словно стоит она одной ногой в петле, ещё одно движение – и поймают её так, что не вырваться. И не убежать.
– Я не смогу, – сдавленным голосом еле выговорила Оля. – Прости меня, бабушка. Я очень боюсь.
– Ну что ж, – тихо и обречённо произнесла старушка, – это твоё право и твоё решение. Я всё равно люблю тебя, но вот помочь забыть всё, перед тем как ты уедешь, уже не смогу. Сил не хватит. На рассвете мне надо будет уйти в свою Дверь. Это то, что даётся в награду Стражу. Он может придумать свой Мир, но войти туда может только он – и только один раз.
Оля была так погружена в свои мысли, что почти совсем не слышала, о чём говорит ей бабушка. Она радовалась, что ей не придётся заниматься какой-то непонятной и опасной работой. И жить можно, как и прежде. Мечтать о будущем и о встрече с парнем. А страшилки «мир погибнет» – так люди каждый год конца света ждут.
Лунный свет уже начал заливать всё вокруг, и её любимой бабушке становилось лучше. Оля видела, как распрямилась её спина, а движения вновь стали, как и раньше, быстры и уверенны. Видела, как легко она встала и, уперев руки в бока, оглядывала своё приусадебное хозяйство.
На улице стало прохладнее, и они вернулись в дом. Пили чай на кухоньке, разговаривали о пустяках, даже смеялись. И Оле стало совсем легко на душе. Как будто ничего плохого не происходило, и всё, что было, – всего лишь наваждение. Затем, утомившись от всего пережитого, она пошла спать. Бабушка, как всегда, накрыла её одеялом, погладила по голове и задёрнула окно, чтобы лунный свет не мешал внучке спать.
Оля проснулась. Она выспалась и чувствовала себя прекрасно. Солнце светило ярко, наполняя всю комнату своим тёплым светом даже через задёрнутую штору.
– Бабушка! – по привычке позвала она. А затем, вспомнив, что было вчера, накрыла голову подушкой и попыталась отогнать мысли, которые тяжёлым воспоминанием стучали где-то в висках.
«Нет. Нет. Нет. Я ни о чём не хочу думать», – уговаривала она себя. Но от мыслей не сбежать. Резко сев, она откинула подушку, та на секунду зависла на краю постели и медленно перевалилась на пол. Оля ещё минут пять никак не могла найти в себе смелость спустить ноги с кровати…
Обойдя весь дом, она не увидела ни бабушки, ни большого узелка, всегда лежавшего на лавке у печки. Что в нём было, она не знала. Просто он всегда там лежал, сколько она себя помнила. Услышав какой-то плач на улице, Оля выбежала на крыльцо. Нигде никого не было видно. Только то тут, то там она слышала всхлипывания и тихие подвывания. Оглядевшись, она убедилась, что ничего не изменилось. Всё было так же, как и вчера. Даже Дверь под яблоней всё так же мерцала, и видела она её так же отчетливо. Но ощущение, что изменилось буквально всё, её не оставляло. Оля вспомнила про Дверь за огородом и, не надевая шлёпки, кинулась туда. Бежала, не обращая внимания на ветки,