Русское воскрешение Мэрилин Монро. На 2 языках. Дмитрий Николаевич Таганов
не позднее семи утра. «Ранехонько они начинают трудиться в этой партии» – подумал тогда я.
One by one I carefully examined five images taken from different angles. Thin body hanging on the hook; the neck unnaturally stretched; half-opened eyes. I tried to enlarge the image of a neck with the zoom. The way of tightening the noose knot could clarify something. Cruel killer’s hands tighten the noose sharply and strongly, maliciously. One’s own hands always do it timidly, fearing to cause unnecessary pain. But all these images were too small, and the zoom only smeared a neck into cloudy squares. One picture showed a part of a window. Glass at the edges was black, with the bright glare sweeping up from the camera’s flash in the middle. “How early they start working in this party!” I silently reflected, because in September, in Moscow, such a dark window could be no later than at seven in the morning.
– Хорошие фото. – сказал я и вернул камеру. – Что-нибудь еще?
– Вот нашли на его столе…
Фомин протянул мне лист бумаги. Это была обыкновенная принтерная распечатка. Но шрифт был выбран не стандартный, а наклонный, как бы рукописный. И всего две строчки:
Я ухожу из сентября
Лечу к Тебе, встречай меня.
Стишок, конечно, был в самую тему. Только было странно, что поэт последние в своей жизни строчки написал не своей рукой, а набрал на компьютере, да еще выбрал особый витиеватый шрифт. Но кто поймет этих поэтов…
“Good photos,” I said and returned him the camera. “Anything else?”
“They found it on his table.” Fomin handed me a sheet of paper. It was an ordinary computer printout, but the chosen font was not standard, it was slanted as if handwritten. There were only two lines.
Jumping out of September,
God is closer, meet me there.
The rhyme was, of course, right to the point. However, it was odd that these last words in his life the poet did not write with his hand, but typed with computer and picked such a flowery font. But who can understand these poets.
– Анализ крови у него взяли?
– Зачем?
– На алкоголь, наркотики, сильно действующие снотворные.
– Не знаю… Я не видел.
Ничего больше на поверхности не было, поэтому я начал закругляться:
– Похоже на суицид.
– Я тоже так думаю. Он был неуравновешенный молодой человек. Очень хороший и очень неуравновешенный. Мы все скорбим.
– Родственников оповестили?
– У него нет родственников.
– Что ж, очень жаль… Очень жаль этого Сережу. Мы с вами закончили?
“Did they take his blood for analysis?” I asked.
“No, I did not notice. Why?”
“Alcohol, drugs, harsh hypnotics. It can reveal something.” I said. As there was nothing else on the surface I was close to wind up. “Looks like a suicide.”
“I think so too. He was a nervous young man. Very good one but very unbalanced. We grieve so much, all of us.”
“Relatives notified?”
“He had no relatives. At least we heard nothing of them. He arrived from India”
"An Indian writing verses in Russian? A bottomless bag of surprises. Not a bad rhyme he left, though. Wonderful India.” I said, and I felt pity for this poor foreigner. “Are we done?”
– Еще нет… Я хотел бы просить вас поработать у нас пару недель. Как вы знаете, в разгаре предвыборная кампания. Нашу партию ждет успех на этих выборах, несомненный успех, но у нас много недоброжелателей…
– Я не выполняю охранных функций.
– Нет, нет, не нужно охранных… У нас есть дружинники, и наш спонсор предоставляет нам, когда это требуется, свою службу безопасности. Этого всего достаточно, нам не нужен еще один охранник.
“Not yet. I would like you to work with us a couple of weeks. As you possibly know, we’re in the midst of the election campaign. Our party will be a success on this election, undisputed success, but we have a lot of ill-wishers.”
“I do not perform security functions.”
“No, no, we don’t need more security! We have our volunteer druzhinniki, and besides our sponsor-bank provides us with his security service when it’s required. We don't need any more guards.”
– А кто вам нужен?
– Скажем так, аналитик опасных для нас ситуаций. Для работы лично со мной.
– Позвольте узнать вашу должность.
– Я генеральный секретарь Коммунистической партии ленинцев. Единственной по-настоящему ленинской партии.
“Then what do you need?”
“Let’s say, we need an expert for analyzing the hazardous situations in our election campaign.”
“Sounds very sophisticated, though I have no experience in politics.”
“Can I make an objection?