Лабрис. Глеб Леонидович Кащеев
не знаю, но вроде в сказках всегда говорят про могильный холод, а ты теплая.
– И сердце стучит. Вот, послушай. – Я приложила ее ладонь к груди.
– Да… действительно. Не понимаю, – растерянно произнесла она.
– Вот и я тоже не понимаю, – вздохнула я.
Пока мы топали в гору, далеко обходя злосчастную виллу со злыми мальчишками, я все-таки включила режим почемучки и замучила Дару вопросами. Оказалось, что очнулась я… или, правильнее сказать, появилась? Воскресла? Что там с призраками происходит? Короче, ни год, ни страна, ни название ближайшего большого города мне ровным счетом ничего не сказали. Ничто не екнуло в сердце, как бывает, когда кто-то произносит название твоего родного места. Либо память стерли слишком хорошо, либо я все-таки далеко от тех мест, где жила и умерла.
Признаться, я достаточно быстро устала идти в гору. Пришлось даже попросить Дару остановиться и отдохнуть.
– Как ты можешь уставать? У тебя же мышц нет. Ты же призрак! – возмутилась она.
– Ну да, нет. Пощупай. – Я согнула руку в локте, подставив ей под нос свой хиленький бицепс.
– Ты же вообще летать должна уметь! И сквозь стены проходить!
Я задумалась: действительно, ведь привидения всегда парят над землей. Подпрыгнула несколько раз и попыталась зависнуть в воздухе. В последнем прыжке неудачно приземлилась стопой на камень, подвернула ногу и грохнулась на колени. Зашипела от боли в щиколотке и принялась массировать ее.
– Ой. Смотри, у тебя кровь идет! – воскликнула Дара.
Посмотрела на коленку. Действительно, из небольшой ссадины появились красные кровавые бисеринки.
– Ты совсем как живая… – пробормотала подруга.
– Только дохлая, – буркнула я, поднялась и попробовала наступить на больную ногу.
– Идти сможешь?
– Предпочла бы лететь, конечно. Смогу. Уже почти не болит, – ответила я.
Дальше, слава богу, мы свернули на узенькую грунтовую тропинку, и дорога пошла под уклон. Через минут пять мы оказались возле дома Дары.
– Иди ближе ко мне, чтобы мне не пришлось придерживать для тебя двери, – прошептала она, открыв калитку.
Внутри дом оказался не очень большим. Из маленькой прихожей Дара сразу потащила меня наверх, к себе в комнату, но я успела заглянуть в гостиную. Кухня, на которой хозяйка колдовала над ужином, находилась там же. Дальше по небольшому коридору была еще одна дверь – видимо, в спальню отца и матери Дары – и вход в туалет или ванную.
– Дарён, ты, что ли? – На пороге гостиной возник высокий и большой мужчина с пышными усами. Голос у него гудел, словно контрабас. Даже если он пытался говорить тихо, то соседи, должно быть, все равно могли разобрать каждое слово.
Я прижалась к перилам лестницы и замерла.
– Да, пап. Вспомнила, что уроки надо доделать! – крикнула Дара, нарочито громко топая по ступенькам вверх.
Я поспешила вслед за ней, стараясь ступать потише, но старая деревянная лестница отчаянно скрипела. Как подруга ни старалась, но, когда одна из ступенек повторно скрипнула под