Заботы Межмирного Судьи. Станислав Росовецкий
за задержку, рассчитывая тем позлить выехавшего ему навстречу Обвинителя.
Однако маневр не удался. Отнюдь не обиженный, скорее польщённый, Обвинитель затараторил на английском:
– Эти плакаты, мистер Судья, символизируют концепцию нашего города. Достаточное удовлетворение потребностей без роскоши! Счастливое довольство немногим! Полная свобода здоровой чувственности! Искусство, радующее простого работягу, без всяких там Гайднов! Вот почему наш город стал уютным приютом для простых душ, для изгоев вашего претенциозного общества, Судья!
Для Судьи этот живчик, изображающий экспансивного и простодушного южанина-джентльмена, оставался одним из подозреваемых. Разумеется, не только его внешность изучалась. Пожимая пухлую влажную руку, Судья не удержался от шпильки, продекламировал:
В уютном приюте
Одиннадцать трупов.
Й-хо-хо, и бутылка «Колы»!
Говорят, лучшая импровизация – заранее хорошо подготовленная. Если Обвинитель выкрикнул затверженный наизусть абзац из рекламной брошюры, то и он может позволить себе пустить в ход домашнюю заготовку.
Мэр только шляпу на лоб сдвинул, садясь в красный открытый форд модели 1949 года. Тащился он на первой скорости, приноровляясь к шагу невидимых носильщиков паланкина. Вскоре они оказались у здания мэрии, точной копии поместья Элвиса Пресли «Грейсленд» в Мемфисе, штат Теннесси. Вокруг белых львов топтался народ, одетый по моде середины ХХ века, при этом Судья насчитал в пёстрой толпе не менее пяти двойников Элвиса Пресли. Любознательные горожане собрались слушать и смотреть процесс с помощью установленного за воротами проектора. Для Судьи и Обвинителя они расчистили проход к ступеням портика, вот только красной дорожки не расстелили.
Хотя Обвинитель и открыл перед Судьёй позолоченную входную дверь, тот подождал, пока не услышал только для него предназначенное «Готово». Это слово, произнесённое с нарочитым металлическим призвоном, означало, что паланкин разобран и скрыт, а Платон уже в здании. Теперь искусственный интеллект должен будет приступить к работе со свидетелями. Роботы проверят, все ли они собраны, как договаривались с мэром, в комнате, соответствующей «Комнате Джунглей» в настоящем «Грейсленде», обнаружат и изымут у них коммуникаторы, обеспечат электронную, визуальную и звуковую изоляцию помещения, сообщат о готовности к межмирной трансляции процесса, наконец.
Проходя вестибюлем и коридорами впереди Судьи, Обвинитель то и дело оборачивался к нему, будто проверял, не сбежал ли по дороге. А вот и гостиная, похожая на ту, что в Мемфисе, разве что планировкой. Увы, на стеклянной перегородке нет, как было в настоящем «Грейсленде», витражей. А он-то рассчитывал, что глаза смогут отдохнуть на двух симметричных тёмно-синих павлинах с хвостами, похожими на трёхголовых и трёхглазых китов. Из мебели, как и просил Судья, только три кресла, стул и табурет, имитации дешёвой светлой мебели пятидесятых годов ХХ века, эпохи