Заботы Межмирного Судьи. Станислав Росовецкий
обладает не только капиталом, но и недюжинным чувством юмора. Судье захотелось, чтобы именно остроумцу-банкиру, соседу обвиняемой, выпал жребий участвовать в Процессе, лучше Обвинителем. Защитное поле банка оказалось такой мощности, что силач Платон покорно сместился ближе к середине улицы.
А вот и приметная бронзовая решётка перед входными дверями подъезда обвиняемой. Плоский и затейливо стянутый бронзовый дракон, раскрывающий страшную пасть на прохожего или посетителя. Решётка отъехала, скрывшись в стене, резная дубовая дверь за нею распахнулась. Однако Судья не торопился проникать внутрь здания. Напротив, он мысленно приказал Платону отойти на середину улицы, чтобы, не торопясь, рассмотреть цветастую россыпь цинковых блях с гротескными живописными портретами и именами жильцов, образующую нечто вреде плоской пёстрой тиары над входом. Ошибки нет, там фигурирует и молодая красавица (а как же?), называющая себя «прекрасной ведьмой Клео». Судья велел Платону специально, с возможностью максимального увеличения, сканировать бляхи. Всё вторично здесь, всё подражательно! Только сейчас до него дошло, что здания города куда больше похожи на неоготические архитектурные фантазии Эжена Виодле-ле-Дюка или Антони Гауди, чем на настоящую готику, а те же бляхи с информацией о жильцах то ли подражают польским гробовым портретам покойников XVII–XVIII веков, то ли пародируют их.
Теперь внутрь! Паланкин Судьи буквально взлетел по вычурной лестнице, сделанной в форме ступенчатого мельхиорового водопада, а важный старик ступил на светло-зелёный ковёр только перед открытой дверью в квартиру ведьмы. Один из роботов-невидимок задержался на площадке, чтобы разобрать и сложить паланкин, остальные прикрыли Судью, а он прошёл, с удовольствием разминая ноги, через прихожую в открытую дверь просторной комнаты, очевидно, гостиной.
Дизайнер, работавший здесь над интерьером, откровенно копировал художественные решения Гауди для дома Бальо в Барселоне на Земле, однако этим мимолётным наблюдением Судья и ограничился. Настало время отдавать всё свое внимание ожидавшим его участникам суда. В гостиной их трое – Обвинитель, Защитник и хозяйка квартиры, она же подсудимая. Роскошное кресло, чуть ли не трон, поставлено для Судьи напротив кушетки с полулежащей на ней подсудимой, кресла попроще для Обвинителя – справа от него, для защитника – слева. Обвинитель – в чёрном балахоне с красной отделкой, Защитник – в белом с зелёной отделкой. Бросив по короткому взгляду на свои руки и колени, Судья убедился, что и сам одет в соответствии с им же придуманным этикетом – балахон чёрный, обшлага и подкладка капюшона из белого шёлка.
Судья обменялся поклонами с Обвинителем и Защитником, предупредил на общеязе, что процесс фиксируется во всех деталях и публичен, потом дал слово Обвинителю. Пока тот откашливался, Судья, понятное дело, присмотрелся к подсудимой. С причёской мадам Рекамье на портрете Давида, то есть точно так же перетянув копну рыжих волос чёрной атласной