Третий эпизод. Роман. Евгений Стаховский
эти слова я тут же подумал, что рушу фундамент, само представление о возможном притяжении. Кто из нас не жонглировал вопросом о том, за что мы любим человека? Кто из нас, будучи прижатым к стене, не выдавливал из себя нечто маловнятное, слабопонимаемое о красоте, смелости, нежности, надёжности и прочих качествах, теряемых так же легко, как легко мы перестаём понимать значение этих слов? И кто из нас говорит о недостатках?
Глядя Андриану в глаза и не имея представления о его красоте, смелости, нежности, надёжности и прочем, я начинаю думать, что если человек влюбляется – он влюбляется в недостатки.
– Ты влюбляешься в недостатки, – говорю я, – в совокупность кажущихся изъянов, что для тебя слаще всех морковок мира.
06 января 2016. Среда.
16:20
– Что там с философией отношений? – спрашиваю я за утренней сигаретой, случившейся ровно два часа назад. Мои сигареты так утвердились в жизни, что я перестал обращать на них внимание. Мне неважно какой у них вкус, безразлично как они влияют на моё состояние. Главное и единственное – они есть. Сигарета превращается в игру губ. За неимением достойной альтернативы.
– Что там с философией отношений? – спрашиваю я, не ожидая услышать ничего нового.
– А! – отвечает Андриан. – У Гены случился очередной парень… смешной… и я спросил: «как ты всё время умудряешься?». Он подумал сначала, а потом сказал: «Каждый раз я начинаю всё заново. Если хочешь – с чистого листа. Я не беру с собой багаж. Всё, что было в прошлом – пусть останется в прошлом. И хорошее, и плохое. Я не воспринимаю этот опыт как опыт. Каждый раз я начинаю заново». Как-то так.
Я смотрел на Андриана и ничего не говорил. Я не соглашался, не возражал. С самого утра очень болела голова. Мне снился ребёнок – я таскал его с собой в сумке и нигде не мог оставить.
Ночью я снова обнимал Андриана. Мне было необходимо его полуобнажённое тепло и он делился им, не испытывая стеснения. Хотя его петербургская девочка наверняка его заждалась. А у меня к нему никаких сексуальных чувств. Только тепло, только необходимая мне поддержка. Может, я узнаю что-то новое о дружбе.
– И что ты об этом думаешь? – спросил Андриан, изложив версию вероятности отношений, не отличающихся устойчивостью.
– Думаю, мне нужно полежать в ванне, – ответил я.
– Это понятно. А по поводу отношений?
– Нет внятной позиции.
– Ага.
Лёжа в ванне я думал о багаже. О том, что он мало отличается от чего бы то ни было. Одни умудряются расчищать свой дом, избавляться от вышедших из моды, состарившийся вещей; другие – хранят каждую мелочь, создавая видимость богатства. Артефакты старости. А он ещё такой молодой. Чего не скажешь обо мне.
Что вообще можно сказать обо мне? Нужно ли вообще говорить обо мне?
Обо мне можно только писать музыку в ми-миноре.
Чем и занят Андриан, готовясь