Третий эпизод. Роман. Евгений Стаховский
о чём она – мне достаточно цифр.
02:45
Я ведь сам внушил ему это – что никто не сделает его счастливым, кроме него самого. Чего же я теперь хочу? Вот он и делает себя счастливым, подбираясь к тридцатилетию. А я не укладываюсь в схему его счастья. Лишний символ. Опечатка.
Какая лживая мысль. Вероотступничество. Как тогда понять, что я не мыслю своего счастья без него – без другого? И не могу сделать счастливым себя. Или – не хочу? Оправдываюсь болезнью. Своей зависимостью. Она не может принести счастье ни в каком виде. Эту теорему ещё никто не доказывал.
13 января 2016. Среда.
11:50
Вдруг он был прав? И то, что я никак не соберусь отправить ему sms означает, что я не слишком этого хочу. То есть, я хочу, но срабатывают защитные механизмы, включаются внутренние противоречия, и «нет» перевешивает «да».
«Нет» всегда перевешивает «да» – с ним проще смириться, даже не смотря на замызганное «лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и пожалеть».
Но кто тут говорит о жалости. Я и правда нахожу в себе такую злость и удовлетворение от этой злости, что это похоже на бросать курить. Пока я два года не курил, я постоянно задавался вопросом как у меня это получилось, а получилось очень просто – я вернулся из Праги и мы немедленно так напились с папой, что я уехал в клуб и впервые за долгое время потерял зимние перчатки и телефон. Раньше я так часто терял телефоны, что однажды мне это надоело и я перестал покупать новые, год или около того обходясь без мобильной связи, не оказавшейся столь уж необходимой. Но когда я вернулся из морозной Праги, потеря телефона была так удивительна – я вообще очень давно ничего не терял – что даже не расстроился.
Известно, что после большого количества алкоголя накануне я никогда не курю на следующий день и с недоумением смотрю на тех, кто хватается за сигарету, когда голова и так неспокойна. «Оттягивает» – объясняли они.
Не знаю что у них оттягивает – мне было противно. И вернувшись из Праги, напившись до беспамятства, проспав полдня, я, как обычно, совершенно отказался курить, не видя в этом ничего удивительного.
На второй день курить не хотелось тоже.
На третий – опять. Или я подумал об этом, но и мысль и просыпающееся желание были такими тусклыми, что я решил проверить, что будет дальше. Я уже думал о том, чтобы бросить – это перестало приносить удовольствие, стало невкусно и я курил очень мало. Поэтому когда появилась возможность устроить эксперимент – я за неё ухватился. И продержался два года. И держаться не нужно было – никакого насилия. В один момент я перестал об этом думать и осознал, что затея увенчалась успехом. Меня бесконечно спрашивали как я бросил курить, уверяя, что человек всегда помнит день последней сигареты. Я не помнил. Это было где-то в феврале, но и про февраль я помню только из-за Праги, где стоял жуткий мороз, а потом резко растаяло. Это была моя первая Прага и недавно я почувствовал, что пора бы туда снова – я говорил об этом.
Возвращаясь к нынешнему