Третий эпизод. Роман. Евгений Стаховский
2015. Суббота.
13:20
В голове пусто. Во снах – отчаянная психоделика. Макаронные водоросли. Препараты разгоняют нейроны по углам. Загоняют их в угол. Пролежать бы весь день в постели, дождаться атрофии мышц, пролежней и чего-нибудь ещё. Успокаивает только то, что вряд ли кто-то возьмётся обмывать моё тело.
Нет. Попробую сохранить хотя бы подобие ритуала. Кофе. Сигарета. Ванна. Книга. И дальше оно само.
13:30
Не странно ли, что выстраивая подобие ритуала я забыл про таблетки? Не забыть бы.
04:45
И всё же непонятно, почему человек сам вышедший на связь (да-да, bbs, здравствуй) не только не является в означенный час, но и не реагирует на посылаемый письмом вопрос. Скажи, что передумал, что поменялись планы, что угодно ещё, но скажи. Я совершенно не искушён в этих виртуальных играх и не понимаю ни смысла их, ни причин – хотя в причинах можно покопаться. Все версии слишком скучны, чтоб обсуждать их всерьёз. В любом случае есть и положительные моменты. Первое – я разобрал завалы в доме и чуть было не выгладил полотенца. Второе – последний секс с М. был год или чуть больше назад и я впервые осознал, что в течение этого года у него наверняка кто-то был. Однократно или постоянно. В конечном итоге это означает, что у него есть жизнь. Жизнь без меня. Жизнь, в которой ему лучше, чем со мной.
Осознал… что за ерунда… конечно, у него есть жизнь… а я только курю и пью таблетки.
Хочется кофе. Но не в пять же утра вперемешку со снотворным.
27 декабря 2015. Воскресенье.
13:05
Йоркшир, напоминающий Мэгги, других не знаю, плачет, глядя мне в глаза.
Соседская женщина в бабушкином доме добавляет в борщ кофе.
И ничего бессознательного.
Эти сны расшифровываются на пальцах.
Мне нужен дом, сочувствие и новые впечатления.
Если одним словом – укрытие.
Но так мы дойдём до материнской утробы и растеряем всякий интерес.
14:40
Лёжа в ванне читал свои старые стихи. (Как будто есть новые). В разные моменты жизни реагирую на разные строки. Скучаю ли я по этому? Нет. Стихов совсем не хочется. Если я о них думаю, то только как о возможности в будущем оглянуться и отметить что я делал в то время. Но поэзия требует честности и чувства, а мои чувства столь безобразны, что я и помыслить не могу выразить их поэзией.
16:00
Что бы я сделал узнай что завтра умру?
Ничего.
Разве что написать несколько писем.
Не могу же я, по этому принципу, каждый день писать одни и те же письма.
18:02
И каждый день я обещаю себе, что завтра непременно начну что-нибудь писать. С самого утра. И каждый вечер констатирую бессмысленность обещаний, и снова устремляюсь в завтра. Времени словно нет, совсем не чувствую его течения. Или есть время, но нет течения? Словно застрял в одной точке, а изменения, происходящие вокруг – лишь мельтешение атомов, от которых никакого толка. Ни тебе взрывов, ни зарождения жизни.
20:41
Вдруг