Небесные книги в Апокалипсисе Иоанна Богослова. В. А. Андросова
3: 1). Как функция письменности для напоминания, так и символизм постоянства письменного текста соединены для обозначения полного и всецелого усвоения мудрого наставления. Самое известное место такого рода – это, безусловно, слова о заключении Нового Завета в Книге пророка Иеремии: «Но вот завет, который Я заключу с домом Израилевым после тех дней, говорит Господь: вложу закон Мой во внутренность их и на сердцах их напишу его[84], и буду им Богом, а они будут Моим народом»[85] (Иер 31: 33).
Иной аспект, в котором письменность и книги служат для напоминания, – это то, что они продолжают существовать даже после смерти писателя. «Сократ считает недостатком способность письменной речи существовать отдельно от своего автора, а праведный Иов, напротив, уповает на это»[86]. Слова в Иов 19: 23—24 полностью выражают его надежду и уверенность в пребывающей вовек силе написанного слова: «О, если бы записаны были слова мои! Если бы начертаны были они в книге резцом железным с оловом, – на вечное время на камне вырезаны были!»
Иов желает, чтобы его слова были записаны, потому что так они останутся как память «навеки». Если же записи начертаны на долговечном материале (на камне, на деревянных скрижалях), то в них воплощается надежда на память, сохраняющуюся в веках. Иов представляет, как его слова, начертанные таким образом, смогут и после его смерти навек остаться свидетелями его страданий, мыслей и чувств. И это вполне возможно для записанных слов, существующих отдельно от человека и продолжающих говорить даже после его смерти.
В Ветхом Завете можно найти много мест, в которых ясно отражается функция письменного текста как надежного и достоверного свидетельства. Например, в книге Второзакония описывается, как Моисей, закончив писать книгу Закона, повелевает левитам: «Возьмите сию книгу закона и положите ее одесную ковчега завета Господа Бога вашего, и она там будет свидетельством против тебя; ибо я знаю упорство твое и жестоковыйность твою: вот и теперь, когда я живу с вами ныне, вы упорны пред Господом; не тем ли более по смерти моей? …ибо я знаю, что по смерти моей вы развратитесь и уклонитесь от пути, который я завещал вам, и в последствие времени постигнут вас бедствия за то, что вы будете делать зло пред очами Господа…» (Втор 31: 26—29). Таким образом, книга обладает властью действовать отрицательно, как свидетель против народа. В конце своей жизни Моисей передает книге Закона свою собственную задачу – стараться сохранить в людях верность Господу. После смерти Моисея книга Закона будет действовать вместо него.
3.1.3. Скрижали Завета – пример наделения письменного текста божественным авторитетом
Особенно близкими к ветхозаветным образам небесных книг являются Скрижали Завета с десятью заповедями. Согласно повествованию книги Исход, Скрижали Завета создавались дважды: сначала они были написаны Богом (Исх 24: 12, 31: 18, 32: 15—16 и 34: 1), а после того как эти Скрижали были разбиты, Моисей повторил Божии записи
Здесь и далее в тексте работы курсив наш. –
Здесь не употреблено слово «скрижали», но смысл остается тот же самый: люди больше не будут забывать Закон, когда Господь напишет его в их сердцах, они будут всегда помнить и соблюдать его.