Стихотворения. «И вновь я в этот день осенний напрасно помню о тебе…». Владислав Александрович Белозор
странно, туго
я пишу к тебе,
хоть почти как друг для друга
были мы в толпе.
Обо мне случайно где-то
вспомнишь ты едва —
вряд ли в мире мной задета
чья-то голова.
Но храню как можно шире,
словно оберег,
над собой в прохладном мире
тёплый, чистый смех,
чтобы память не смущала
и чтоб не врала,
будто жизни было мало,
будто жизнь мала.
Может быть, ещё случится
в жизненных полях
встретить памятные лица,
успокоить шаг.
Жизни яркой и нестарой
обсуждая путь,
помянуть меня хоть парой
слов ты не забудь.
Ты скажи, смеясь со всеми,
что я всё такой
не имеющий проблемы,
странный и смешной,
что не знаю и поныне,
сидя взаперти,
я о жизненной картине
ничего почти.
Но о том, что я когда-то
выдавал тебе
в правде, сумраком объятой,
о своей судьбе,
не скажи тогда. Не надо
память их смущать —
с миром вечного разлада
слухом не понять.
Я на жизнь глядел с боязнью,
как издалека,
и носил, как перед казнью,
маску чудака.
Помяни меня без спеха,
чтоб ещё хоть раз,
вместо жизненного смеха,
смех бы шёл от вас.
Свидетельство
Сквозь толщину стекла мирского
мне жизнь была видна
и я пытался снова, снова
узнать, чем есть она?
Но, резким блеском обдавая
сквозь мутный слой стекла,
мне жизнь, как точно сила злая,
увидеть не дала.
А всё, что красочно и мило
за гранью видел я,
то подлым ядом лишь травило
в тумане бытия.
Хотел умом я простодушным,
какой мне жизнью дан,
постичь в тумане жизни душном
сей жизненный обман.
Всегда забыться можно было
в себе и в мелочах,
но с вечной, злой, насущной силой
был смутным каждый шаг.
И миру дикого кривлянья
я, словно как назло,
придумал мир без подражанья,
где вольно и светло.
И этот мир мне кровлей близкой
служил, как будто сон,
а мир действительности склизкой
тогда мне был смешон.
И коль увижу я однажды,
что стёкол вроде нет,
и что способен я, как каждый,
смотреть на этот свет,
тогда пред мной, шумя грозою,
восстанет, молчалив,
тот свет, где жил я сам с собою
все чувства заглушив,
тогда уж станут стёкла злые,
стянув скупую гладь,
как тени жизни роковые
в уме моём стоять.
Пусть будет мир мой, будто тучей,
являть себя уму
и против жизни злой