Босс. Катерина Траум
Наконец-то подобрала свои сопли – я понял, что тебя может растормошить! Но хочу предупредить: одно лишнее движение, и старина Билли вышибет мозги этим двум олухам. А потом и тебе, за компанию, – кивок на мужчину с «Глоками», даже не шелохнувшегося за все эти минуты. Вышколенный до автоматизма прислужник всесильного Босса.
Алекс решительно шагает к ней ещё ближе, пожирая взглядом и подавляя высотой роста. Как Эми не храбрится, но чего ей точно сегодня не хочется, так это сдохнуть в этой самой комнате и оказаться скормленной пираньям. Она сжимает кулаки в желании привести себя в чувство, придумать план, как выпутаться и сбежать, затолкать свою проснувшуюся боль поглубже. Но ей не дают подумать: в воздухе проносится пьянящий винный аромат чернослива с нотками терпких восточных пряностей. В носу свербит, а дыхание начинает куда-то пропадать. Словно в лёгкие просачивается сладкий яд, и спастись невозможно, не от гипнотизирующего её грязного шоколада. Она нервно дёргается, когда к ней тянутся эти длинные белые пальцы, но тут же замирает в предвкушении касания.
Чёрт побери, почему она не отшатывается, почему не может унять дрожь в коленях, почему вообще позволяет этому чудовищу быть так пленительно близко? Сошла с ума? Или просто не в силах шевелиться под этим взглядом – ведь чувствует кожей, что дело не в угрозе расправы, а в том, как её обволакивает надеждой ощутить его. Страх, ожидание, томление. Что сделает эта рука: ударит, погладит, придушит?
Воздуха, воздуха. Хоть глоток.
Но Алекс не делает ни того, ни другого. Всего лишь тянется к её аккуратной причёске и ловко вытаскивает шпильки из волос. Строгий пучок тут же рассыпается по плечам мягкими смольными прядями – Эми не может похвастать длиной или кудрями. Её настоящий цвет, сейчас замаскированный тоником – пепельный блонд, всегда до ужаса прямые и ровные волосы чуть ниже плеч. Вне маскировки обычно в небрежном беспорядке. Она зажмуривается, не представляя, что вообще происходит, и зачем Алекс как будто снимает с неё кожуру, слой за слоем. Проталкивает под самую кожу октавы своего вкрадчивого голоса:
– Вот так, молодец. Слушаться и быть хорошей девочкой несложно, верно? Я не ошибся, когда увидел тебя. В тебе столько скрытых талантов, столько злости, столько жажды. Покажи мне их сейчас. Покажи, как ты хочешь пережить эту ночь, не сев на третий стул куском мяса. Я даю тебе самый простой выбор, Амелия. Ты или они, – он резко отодвигается, болезненно бьющие по нервам толчки напряжения уплывают вслед за ним, и Эми наконец-то вдыхает терпкого воздуха.
– Что? – ошеломлённо лепечет она, часто моргая от схлынувшего наваждения. Щёки заливает жаром, когда понимает, что губы пересохли от шевельнувшегося глубоко-глубоко внутри желания коснуться его ими.
В любой части тела, которой позволят.
– Билли, будь так любезен, – Алекс с вежливой улыбкой поворачивается к мычащим на стульях пленникам. Его словно абсолютно не ебёт, что там могут думать все присутствующие, и делает только