Светлейший князь Потёмкин-Таврический. Александр Брикнер
мое усердие к вам заставляет меня говорить: презирайте зависть, которая вам препятствовать не в силах. Вы обязаны возвысить славу России. Посмотрите, кому оспорили, кто что приобрел: Франция взяла Корсику; Цесарцы без войны у турков в Молдавии взяли больше, нежели мы. Нет державы в Европе, чтобы не поделили между собою Азии, Африки, Америки. Приобретение Крыма ни усилить, ни обогатить вас не может, а только покой доставит. Удар сильный – да кому? Туркам: это вас еще больше обязывает. Поверьте, что вы сим приобретением бессмертную славу получите, и такую, какой ни один Государь в России еще не имел. Сия слава положит дорогу еще к другой и большей славе: с Крымом достанется и господство в Черном море; от вас зависеть будет, запирать ход туркам и кормить их или морить с голоду. Хану пожалуйте в Персии что хотите – он будет рад. Вам он Крым поднесет нынешнюю зиму, и жители охотно принесут о сем просьбу. Сколько славно приобретение, столько вам будет стыда и укоризны от потомства, которое при каждых хлопотах так скажет: вот она могла, да не хотела или упустила. Естьли твоя держава кротость, то нужен в России рай. Таврический Херсон! Из тебя истекло к нам благочестие: смотри, как Екатерина Вторая паки вносит в тебя кротость христианского правления».
Можно думать, что эта записка очень понравилась императрице. Программа, составленная Потёмкиным, была исполнена. Уже в 1776 году князь, руководствуясь секретнейшими предписаниями Екатерины, содействовал занятию Перекопской линии Румянцевым. Постоянно князь распоряжался войсками около Крымского полуострова; он же занимался колонизацией Азовской губернии[191], чрез него Екатерина предписывала Стахиеву в Константинополе, как должно было трактовать с турками; ему она писала уже в конце 1777 года о необходимости приготовления к войне; ему она в 1778 году приказывала распорядиться о постройке кораблей на Днепре, адмиралтейства на Лимане, города Херсона; ему она предписывала принять меры против набегов кабардинцев в 1779 году, а также и против волнений в Крыму в 1782 году…[192] Можно считать вероятным, что многие рескрипты Екатерины, относящиеся к этим делам, были результатом докладов Потёмкина.
Таким образом, уже в семидесятых годах Екатерина с Потёмкиным были заняты так называемым «греческим проектом», виновником которого считался князь[193]. Геррис доносил в 1779 году, что Потёмкин «заразил» императрицу своими идеями об учреждении новой византийской империи[194]. Ему приписывали проект медали, выбитой по случаю рождения великого князя Константина Павловича[195]. На этой медали изображены Софийский храм в Константинополе и Черное море, над которым сияет звезда[196].
Свои мысли Потёмкин проводил и в переписке с другими сановниками[197], и в заседаниях Государственного Совета[198], и в беседах с Екатериною. Одновременно он заботился как о присоединении Крыма к России, так и о приведении в подданство
«Зап. Од. Общ.», VIII. 210.
«Сб. Ист. Общ.», XXVII. 120, 124, 137, 140, 145, 152, 153–155, 166, 177, 207–288. Множество писем Потёмкина и к нему напечатано в последнее время в издании Дубровина «Присоединение Крыма к России». Спб., 1885 и след.
См.: Петров, «Вторая турецкая война», Спб., 1882, I, 21. «Minerva», 1797, III. 232.
Harris, I, 203 (второе издание).
«Minerva», 1797, III. 237.
«P. Старина», XIX. 220–225.
См. например, письмо Румянцева к Потёмкину в «Р. Старине», VIII, 711.
См. например, «Арх. Гос. Сов.», I, 331.