Фригорист. Иван Беляев
еще двоих и прикончил их выстрелами в голову.
– Два… три… – негромко сказал он, нажимая на курок, точно считал финики.
Возле выбитой взрывам двери Макс выбросил канистру, за которой на полу остался маслянистый след и, щелкнув зажигалкой, подпалил небольшой клочок бумаги, который подобрал тут же, неподалеку. Он подождал, пока Игорь Васильевич миновал опасный участок, на котором был бензин, и выпустил импровизированный факел из рук. В тот момент, когда пламя добралось до второго отсека лаборатории, в котором находился Стрелков, Макс уже выходил на улицу. Не обращая внимания на зевак, успевших собраться возле пристройки, он сел в «Фольксваген» и захлопнул за собой дверь. Никто не попытался ему помешать, да никто и не собирался этого делать.
– Гони, Василич, – кивнул он начальнику, сидевшему за рулем, – дело сделано.
– Поехали, – ответил Игорь, нажимая на педаль акселератора.
Через несколько кварталов от места трагедии, он свернул на заброшенную стройку и остановил машину. Вынув из «Фольксвагена» свои вещи, подельники вышли на дорогу и остановили такси.
ГЛАВА ВТОРАЯ
В позе великой задумчивости Стрелков просидел не меньше часа. Он не думал ни о чем: просто не мог, не в состоянии был проследить одну какую-нибудь мысль от начала и до конца. Он не знал кто он и где находится, зачем вообще существует на этом свете. Да и был ли это этот свет или уже совсем другой? Может, он, Стрелков, уже умер, получив пулю в лоб? Петрович не особенно верил в россказни о загробной жизни, которыми потчевала его в детстве бабушка, или в жизнь после смерти, о которой стали много говорить в последнее время, но что-то ведь такое должно было быть. Не может же человек, появившись на свет и прожив нелегкую земную жизнь, просто так исчезнуть, испариться как фреон, оставив после себя лишь холодную изморось. Кто он вообще такой, Стрелков Сергей Петрович? Когда-то, лет десять назад, подающий надежды старший научный сотрудник одного из отделов крупного научно-исследовательского института, работающий над кандидатской диссертацией. Потом… Что было потом?
Перестройка и последовавший за ней кризис девяносто первого года сделали свое дело. Лишенный государственного финансирования институт, еще лет пять-шесть влачивший жалкое существование, окончательно развалился, сотрудники постепенно разбежались как тараканы, распуганные дихлофосом, найдя себя кто в чем. Стрелкову, можно сказать, повезло. Он не стал кичиться статусом научного работника, а по совету одного приятеля устроился на курсы холодильщиков.
– Кому нужна твоя диссертация, – скептически усмехаясь, говорил приятель, – и что тебя ждет потом? А вот холодильники люди всегда будут покупать, а они всегда будут ломаться, даже самые лучшие. А если они ломаются, значит, их должен кто-то ремонтировать.
Имея высшее образование, Стрелков легко освоил новую профессию, тем более, что самой сложной деталью в холодильнике был компрессор, да и тот запаянный в металлический кожух.