Эрато и Эрот. Поэты о любви: опыты ментального анализа. Часть III. Сергей Горошкевич

      Мне снилось, будто я … Не знаю, право,

      Как и сказать, а впрочем – сон не в руку.

      Но сон, как будто, скрашивал разлуку,

      И снилось, будто я тебе по нраву.

      Любовь смешала сладость и отраву

      В одном колчане, чтобы вверить луку,

      Огонь и бред мой, холод твой и скуку —

      И, признаю, смешала их на славу.

      Гадал я, сон ли, явь ли это были.

      О, если явь, пусть век я сна не знаю,

      А если сон – молю, чтоб не будили!

      Но пробудился, изгнанный из рая,

      И не пойму, живу ли я в могиле

      Или еще при жизни умираю.

      Счастливым существо утех в любви дано,

      Несчастливым в любви – мечтанье их одно:

      Воображеньем я тебя своей имею,

      В объятиях своих зрю красоту твою,

      В присутствии ж твоем и льститься тем не смею,

      Зрю прелести твои, но муку зрю свою.

      И мира нет – и нет нигде врагов;

      Страшусь – надеюсь, стыну и пылаю;

      В пыли влачусь – и в небесах витаю;

      Всем в мире чужд – и мир обнять готов.

      У ней в плену неволи я не знаю;

      Мной не хотят владеть, а гнет – суров;

      Амур не губит – и не рвет оков;

      И жизни нет конца, и мукам – краю.

      Я зряч – без глаз; нем – вопли испускаю;

      Я жажду гибели – спасти молю;

      Себе постыл и всех других люблю:

      Страданьем – жив; со смехом я – рыдаю.

      О высший дар, бесценная свобода,

      Я потерял тебя и лишь тогда,

      Прозрев, увидел, что любовь – беда,

      Что мне страдать все больше год от года.

      Для взгляда после твоего ухода

      Ничто рассудка трезвого узда:

      Глазам земная красота чужда,

      Как чуждо все, что создала природа.

      У тебя в плену я, и не знать мне воли,

      Я стенаю горько о печальной доле.

      К тебе, к тебе одной взываю я из бездны,

      В которую душа низринута моя…

      Вокруг меня – тоски свинцовые края,

      Безжизненна земля и небеса беззвездны.

      Шесть месяцев в году здесь стынет солнца свет,

      А шесть – кромешный мрак и