Змеиный Зуб. Ирина Сергеевна Орлова
колёса, болтался на краю коляски фонарик. Они сидели сзади, свесив ноги, и каменистая дорога убегала из-под сапог Сепхинора и антрацитовых мюлей, легкомысленно надетых Вальпургой. Она постоянно задирала мыски, чтобы туфельки без пяток не остались в дорожной пыли. Поворот на Девичью башню исчезал в пучинах вереска. Сиреневые заросли цвели, румянясь под скупыми лучами, и от каждого вздоха ветра вздрагивали, будто водная гладь.
Не было больше такого места в мире. Остров, на котором знали все оттенки жёлтого для описания глаз, все оттенки синего – для описания моря, все оттенки зелёного – для описания природы. Малахитовые сосны, сизый мох, зелёные до черноты ели, тёмно-нефритовые падубы. Трава, местами так похожая на зелёные волны, и волны, похожие на серебристые листья лохов. Змеиный Зуб был прекрасен, но нужно было немало постараться, чтобы быть достойным его.
Настроение у неё улучшилось само по себе, и она с нежностью слушала, как Сепхинор читает вслух.
– «Легарн вышел из кабинета, утирая окровавленные руки носовым платком. Он закрыл дверь на ключ, а сам ключ, прежде чем уйти, повесил на гвоздь в коридоре. На улице»… Ма, а почему он не забрал ключ с собой-то? Так труп быстрее откроют и начнут искать следы.
– Но он же пытался выдать это за самоубийство, – пояснила Валь.
– Но… – Сепхинор нахмурил лоб, а затем его глаза цвета спелой груши просияли. – А! Он хотел, чтобы стража думала, что Эоганн закрылся внутри.
– Именно, – проурчала Валь и взъерошила его волосы. Конечно, свекровь была против, чтобы Сепхинор читал «Смертные грехи Легарна», но её собственная мама тоже всегда возражала. А ей это нравилось больше сказок про спасённых от морских змеев принцесс. И если отец садился у камина не с газетой, а с каким-нибудь таким детективом в бархатной обложке, Валь была тут как тут.
В брендамском банке змеиного дворянства Валь и Сепхинор встретились с лордом Татлифом Финнгером, который управлял казной Видиров. Он получал своё жалованье от Беласка, но, поскольку рыбацкое дело Видиров открывал ещё герцог Вальтер, Татлиф также следил за счетом Вальпурги и платил за неё отчисления в казну. Иначе, конечно, ей пришлось бы заниматься множеством банковских дел самостоятельно. А этого она не умела.
– Значит, вы хотите, чтобы я нашел покупателя на ваши снасти и ваши лодки, – понимающе кивнул Татлиф. Валь вытащила из ридикюля листок, на котором отцовским почерком был расписан весь набор инструментов и лодок, и показала управляющему.
– Как вы думаете, сколько будет стоить? – спросила она аккуратно.
Пока они разговаривали за ширмой в углу для важных клиентов, Сепхинор не пожелал сидеть вместе с ними и шатался туда-сюда. Он во все глаза глядел на тяжеленную люстру, которая отражалась в начищенном мраморе пола, как в зеркале. Неприкрытая роскошь столь достойного заведения отдавала континентальным безвкусием, не характерным для островитян.
– Этого я вам пока не скажу, мисс Моррва, но иров на пятьсот вы можете