Каверна. Тенгиз Maржохов
попойки. Он был либо алкоголиком и наше знакомство пришлось на период кратковременной завязки, либо понимал, что пока не протрезвеет, серьёзный разговор не получится, а без предварительного разговора в больнице не побьют. И заливал глаза, пока была возможность.
– Что тут случилось? – спросил я у него без лишних церемоний.
– Что? – сделал он тупое, непонимающее лицо.
– Как что? Что у вас с Альбой получилось? Не успел я подняться на этаж, Лариса сказала: «Иди, узнаешь». Что я узнаю?
– А-а, я отомстил этому хуеплёту! – похихикал Володя и осёкся. – А чё, нельзя? Неправильно?
– Конечно, неправильно.
– Почему неправильно? – он попытался рассказать историю, которую я уже слышал.
– Ты лучше ответь на вопросы! – прервал я его.
И задал несколько вопросов. Ответа на вопрос – зачем он разбавил чужое лекарство? – не было даже год спустя.
Володя начал волноваться, видя, что даже приятель (то есть я) осуждает его. Стал говорить, какой Альба негодяй и интриган, и что он практически защищал свою честь.
– А ты бы как поступил? – задал он вопрос последней надежды.
– Я бы не лазил по нычкам, как крыса. Не разбавлял бы лекарства – не гадил бы. И убил бы базар на месте. А не ходил бы поджав хвост целый год, а потом, по буху, кинулся на человека.
– И что мне теперь делать? – челюсть у него отвисла.
– Не знаю, ты уже наломал дров. Но если это сработает?.. По-человечески подойди к Альбе и попроси прощения.
Володя подумал и вышел.
Позже в палату зашли Хус и Володя, с Хусом был молодой крепкий пацан.
Хус был смотрящим в больнице, смотрел за порядком, так как добрая половина больных были сидевшие. Выписка уже поджидала его, но пока позволяла слоняться по отделениям. Хус спокойно выслушал Володю. Молодой пацан – Муха, порывался настучать Володе по башке. Хус спросил:
– К пяти вечера ты протрезвеешь?
– Да, – ответил Володя.
– Тогда и поговорим, – подытожил Хус и они ушли.
Володя подсел ко мне.
– Я подошёл к Альбе. Сказал, что только из уважения к тебе прошу у него прощения, что был неправ.
– И что он ответил?
– Ничего. Промолчал.
– Понятно. Значит, он не принял твои извинения.
Я пошёл по больнице, хотел послушать мнение мужиков по этому поводу. И когда вернулся в палату, след Володи простыл. Он подмотал вещи и уехал.
Вечером, прознав о бегстве, все негодовали по-разному. Альба сказал, что найдёт обидчика и помочится на него.
– Я знаю, где его искать, – кривил он лицо от злобы. – Поймаю!..
На этом всё и улеглось.
7
Между тем вместо сбежавшего Володи поселился Кала – Калабаев Абу. А до него неделю пролежал разлагающийся от цирроза печени тяжелобольной. Трупный запах наполнял палату, и я не ночевал в больнице. Потом родные забрали его умирать домой. Я был сильно озадачен новым, внезапным сопалатником и вспоминал Володю крепко… Тяжелобольной жалобно смотрел, ища сочувствия и помощи, лишь на мать