Дневник призывателя. Юлия Ставицкая
поту, тяжело дыша и дрожа. Никак не могу успокоиться и избавиться от чувства тревоги и ощущения чьего-то внимательного взгляда, будто кто-то смотрит на меня со стороны. Глядит, прожигая в теле дыры, осуждая и насмехаясь. И я езжу так до четырех утра, чтобы это чувство отступило, и я смог поспать.
В этих снах нет ничего такого. Просто стою на краю платформы, в сотый раз перечитывая название станции. Площадь Революции. Что-то не так в этой надписи и оно мне не дает покоя. Буквы что ли не такие? Или цвет. А какой он там в реальности?
Я морщусь и отворачиваюсь. Поезд прибудет через двенадцать минут. Так долго. Почему? Обычно интервал составляет от двух до шести минут. Больше не бывает – я проверял. Но тут двенадцать. Правда, во сне мне это не кажется странным.
Вокруг спокойно стоят или ходят люди. Кто-то так же щупает статуи, прося об исполнении своего желания. Ежеминутного, а может и всей жизни. В первом случае это забава, во втором отчаяние. Всего в нишах каждой из арок установлено семьдесят шесть бронзовых фигур, запечатлевших советских людей. Я где-то читал, что раньше их было ровно на четыре больше, но в далеком сорок седьмом они были сняты в связи с открытием восточного наземного вестибюля. Образов же гораздо меньше. Если точно помню, то восемнадцать. Все они расставлены в хронологическом порядке, замершем между семнадцатым и тридцать седьмым годом прошлого века. То есть все они отображают дух тех, кто прошел гражданку, но еще не видел Великой Отечественной. Период, обещающий светлое будущее.
Люди его не увидели. Впрочем, как и статуи, которые пришлось восстанавливать после их путешествия в Среднюю Азию. Повезло, что они были не штучными. Жаль, что людей так возвратить нельзя – они уникальны. По крайней мере, абсолютно похожих точно нет. Даже близнецы имеют незначительные, но различия.
Почти все статуи, кроме пионеров, не стоят на ногах, а потому одно время ходила злобная шутка о том, что «на станции показано, что весь советский народ или сидит, или стоит на коленях». Мне она не нравилась. Была в ней некая горечь, и даже обида. Просто фигуры из того времени, которое не вернуть. А чем можно себя успокоить? Только злостью. И не важно, на кого именно злиться, главное спустить пар.
Так люди, пережившие ужас войны, пускали слух о том, что в каждую статую вмурован немецкий военнопленный. Чушь, конечно, но им душу грело. Делало эти фигурки чем-то особенным.
К тому же желания исполняет далеко не каждая – у них есть свой характер и особенности. Некоторые статуи трут просто за компанию, как, рабочего с гранатой. Исполняет ли его граната желания не известно, но люди активно начинают поиск своего счастья именно с нее. Натерли уже до блеска. Видимо, им виднее, как и что надо. А вот вторая скульптура – солдат с винтовкой – вроде как сулит хороший день каждому, кто к ней прикоснется, что и понятно – приклад натерт сильнее гранаты.
Финансисты и деловые люди отдадут свое предпочтение матросу с наганом. Не знаю, как связан наган и заключение сделки, но трогают. У второго же матроса сей инструмент просто-напросто воруют. Видимо, чтобы наверняка все прошло удачно.
Немного смеюсь. Мне кажется, что статуи