Две недели до Радоницы. Артемий Алябьев
Дима, – Что у них – ни куличей, ни яиц? Только сыр?
– Не совсем… – ответил я. – Здесь немного другие традиции.
На этих словах наружная дверь распахнулась и в домик ввалилась группа парней. Выглядели они дивно. Все в светлых рубашках, один держал в руках аккордеон, другой – большой мешок, а третий выступал перед ними. У него на голове красовалась магерка. Он сверкнул озорным взглядом и звонко щелкнул пальцами. Тут же заиграл аккордеон и понеслась песня:
– Ой, далеко-далеко волочилися мы,
Ноги, руки и главы намочили мы!
Чтоб до вёски, до двора, до господарского
Прийти музыку сыграть, песенку спеть
Про то, як были мы на горе,
На Триглавой на горе.
И были на той горе братья:
Первый брат – ясно сонце,
Други брат – ясны месяц
И трети брат – чорно сонце.
– Чем одаришь нас, ясно сонце?
– Як взойду я рано в Неделе,
Так плоды в огородах скоро поспеют.
– Чем одаришь нас, ясны месяц?
– Як взойду я позно вечёром,
То возрадуется корова в хлеву и рыба в езёре.
Тильки чорного сонца мы не запытали,
Нихай собе спит, не потребно печали!
Парень закончил песню; товарищ его распахнул мешок и призывно поднял его над землей. Борис вскричал:
– Файно, файно! Дякую, хлопаки!
Он взял со стола несколько сыров, фрукты и варенье и опустил все в мешок для ребят. Парень снял магерку и поклонился.
– Нема за что! Радуйся, господарь, сонцу! – вскричал он, и вся компания шумно, в веселом настроении, покинула хижину.
– Даже на границе песни поют? – спросил я Бориса.
– А тут лепше, чем в веске. Больше наколядовать можно.
Он расхохотался и пригласил нас за стол. Проделал ритуал с остепкем: отрезал кусочек с плотного бока, затем пролил чуть клюквенного варенья в блюдце, обмакнул сыр и с аппетитом запустил в рот. Мама и Дима тем временем осторожно взяли из корзинки по яблочку. Утолив город, Борис заговорил:
– У нас тут новая банда объявилась. Вот и справляем всех строго.
– Банда? Националисты опять? – спросил я.
– То мне не ведомо. На остатнем совете глава казал, что злодеи вывозят скарб с гор. Кто нема причины для визита – не пускаем. И никакие тиры2 не пускаем.
– Но постой – в горах ведь уже нет сокровищ. Разве вы их все не нашли?
– Того не ведаю. Глава молвил, что вывозят – значит вывозят. А хотя ж ты думай сам, хлопе – вспоминай, скильки тут королей было. Злота на тысячу лет заховано! А этим бестиям тильки дай шанс. Жаль, Збигнева нема. Настоящий герой твой отец был.
– Почему же это он герой? – задала вопрос мама.
– Как почему? – чуть не возмутился Борис, – К националистам вступил, жизнью рисковал! И все – ради своего края. Но ведь вы же знаете.
– Вот именно, что я не знала ничего о вашей игре в шпионов, – холодным голосом произнесла мать, – И мне эта забава стоила фамильной ценности.
– Ценности? –
Тяжеловозы