Конклав. Пенелопа Дуглас
ценой.
– Во французском языке есть фраза, характеризующая это состояние, – сказала она. – L’appel du vide.
Подняв взгляд, я посмотрел на ее розовые губы, немного распухшие от горячей воды.
– Именно оно нас и связывает.
– Кого?
– Нашу семью.
Нашу семью?
– Кая, Бэнкс, Майкла, Рику, Уилла, Алекс, – продолжила Уинтер. – Тебя и меня. Мы все его слышим. L’appel du vide. Зов бездны.
Я замер, глядя на нее, и пробормотал:
– Зов бездны.
Права ли она? Нас это объединяло? В конце концов, подобные чуют себе подобных. Мы жили с потребностью заходить дальше, чем положено, испытывать свои способности на прочность. Страх внушает ужас, но преодоление этого барьера заставляет нас переосмыслить реальность.
– Мне нравится.
После короткой паузы она сказала:
– Я люблю тебя.
Мое сердце екнуло, как обычно, когда Уинтер произносила эти слова. Будто я заново в нее влюбился.
Выпрямившись, я обвил ее руками и загладил ее волосы назад под потоком воды.
– Ты такая красивая. Даже несмотря на то, что ты подарила мне сына, хотя я настоятельно просил дочку.
Уинтер засмеялась.
– Я тут ни при чем! – возразила она. – Пол ребенка определяет хромосома, предоставленная мужчиной. Сам виноват.
Мы оба улыбнулись, и я уткнулся в нее носом. Не знаю, почему я думал, что у нас родится девочка. Может, просто надеялся. Я лучше ладил с женщинами, похоже. Бэнкс, Уинтер, Рика… Полагаю, я боялся.
– Тогда нам просто придется продолжить попытки, – поддразнил я.
Уинтер прильнула к моей шее, покрывая кожу легкими поцелуями, отчего мурашки пробежали по телу.
– Я люблю тебя, – прошептала она. – Люблю.
Мой член начал твердеть, и я покачал головой, взмолившись:
– Не надо… Ты превратишь следующие несколько недель в пытку.
Нам нельзя заниматься сексом примерно хрен-знает-как-долго.
– Он идеален, знаешь? – Я провел ладонями по ее спине. – Ты прекрасно справилась. Просто я надеюсь, что наш сын будет больше похож на тебя, чем на меня.
Уинтер согласно кивнула, за что получила шлепок по заднице.
И рассмеялась.
– Итак, как мы его назовем? – спросила она.
– Мы не решили?
– Не припомню такого.
Я закрыл глаза, помотав головой. Боже, понятия не имею. Ничего старомодного, пожалуйста. И ничего библейского.
Ох, и никакого унисекса. Типа Пейтона, Лейтона или Дрейтона.
– Есть идеи?
Прижав ее к стене, я лишь крепче обнял Уинтер и ответил:
– Завтра.
В данный момент я был более заинтересован в том, чтобы забраться с ней в постель и проспать столько, сколько сможем.
Имя не важно. У него мои волосы. Возможно, завтра я смогу увидеть, достались ли ему ее глаза.
Если они окажутся такого же цвета, как у меня, значит, никакие черты все-таки не пропускали несколько поколений и Кристиана наговорила ерунды.
Мне не терпелось