Пустота. Федор Кумарин
я. – Это поведение шлюхи. И да, я могу так сказать, пусть и это очень по-мудацки. Если не хочешь после этого со мной общаться – уходи, мне насрать.
– Тебе типа на всё насрать, правильно? – с обидой в голосе промолвила она.
– Правильно, – подтвердил я.
– А мне кажется, ты просто делаешь вид, но на самом деле это совсем не так, – раскусила она меняя. – Это просто защитная реакция. На самом деле ты чувствуешь себя униженным… Тебя никто не любит, Федя. А ты и любишь, и ненавидишь почти весь мир. Мне кажется, и меня ты тоже и любишь, и ненавидишь одновременно. Ты ведь ревнуешь, я вижу. Ты завидуешь Артуру, потому что у него есть всё, а у тебя нет ничего.
– Он бездарность, – бросил я. – Чему мне завидовать?
– У него есть девушки, хоть какое-то, но признание, – сказала она. – Он чувствует себя мужчиной, а ты… Я не понимаю, что ты чувствуешь. Но мужественности в тебе точно нет, и от этого ты страдаешь. Но в тебе есть какое-то главное чувство, основа всего остального, фундамент.
– Пустота, – подсказал я ей.
– Это вряд ли, – покачала она головой. – Ты сжигаешь себя изнутри, это же видно. Тебе всегда больно. Тебе больно смотреть на меня, говорить со мной, со всеми. Ты чувствуешь себя каким-то иллюзорным, ненастоящим. Ты же знаешь концепцию Беркли: «существовать значит быть воспринятым». Так вот тебя никто не воспринимает и не хочет воспринимать. Ты не существуешь. Ты ходишь, как привидение, никому не нужный. Ты не ощущаешь, что двигаешься, правильно? Наверное, да. Ещё ты боишься всего. У многих было то же самое! Я тоже когда-то боялась. Но потом перестала. Начала преодолевать саму себя. Поэтому, в частности, я переспала с Артуром. Он классный. Красивый. Он пытается быть искренним. Это меня привлекает. Когда я увидела его, то захотела его трахнуть. И мы провели прекрасную ночь. Мы выпили, съездили в клуб… Там было много его друзей, других девчонок, с которыми он спал. Но из всех них Артур выбрал меня. Я за это ему благодарна. Кстати, он отлично делает кунилингус. Знаешь, существует очень мало парней, которые действительно умеют его делать. Мне тут даже повезло. Может, ты прав, и я повела себя, как шлюха. Но я хотя бы получила эмоции, разбавила пустоту, на которой ты так зациклен. А что делал ты в этот вечер?
– Ничего.
– В-о-о-о-т, – протянула Алиса. – Если бы я после концерта тоже пошла домой, у меня бы тоже было только «ничего», я бы тоже не была воспринятой, а так я получила лучший вечер в жизни. К тому же, теперь он, возможно, будет со мной встречаться. Всё как у взрослых, да? Вот ты, я думаю, так хочешь почувствовать себя хоть на секундочку взрослым, но не можешь. Ты боишься. Боишься, что взрослый мир тебя уничтожит, что ты в нём сгоришь. И правильно. Наверное, ты ещё слишком слаб для всего этого. Поэтому тебе проще закрыться, ни о чём не думать.
– Ты знаешь меня только один день, – наигранно усмехнулся я.
Словно то, что она сказала, не было правдой. Было. Ещё как было.
– И что?! – воскликнула она. – Сколько таких, как ты? Это же синдром поколения.