Просто Маса. Борис Акунин
Странно, что тебе нужно объяснять подобные вещи.
Но молодого невежду поддержал почтенный доктор.
– Давайте возьмем хотя бы микроскоп! – взмолился он. – Он так необходим для моих изысканий! Я буду вашим погробным должником!
– Я попрошу господина Касидзаву, чтобы потом, когда его величество наиграется в эту игрушку, ее отдали вам в награду за вашу бесценную помощь, – пообещал Тацумаса. – Мы уйдем, ничего здесь не тронув.
– Как уйдем?! – возмутился Саяма. – А кто обещал мне экскурсию?
– Экскурсия будет. Данкити, бери свиток и ступай к остальным. Ждите нас. Мы с сенсеем немного прогуляемся.
Железная дверь была заперта на хитрый замок и снаружи догадаться о сочетании цифр было невозможно, но строитель Санситиро сказал, что изнутри механизм открывается особым рычажком – на случай, если человек по неосторожности сам себя запер.
Тяжелая створка распахнулась с довольно громким лязгом, но можно было не опасаться, что в доме кто-то проснется. Одна из служанок, работавшая на господина Касидзаву, вечером повсюду заменила обычные свечи на сонные. Надышавшись дурманного воздуха, варвары дрыхли так, что их не разбудил бы и [30].
По правде говоря, мастеру и самому было любопытно посмотреть на чужестранцев и их жилище.
Посланник Ору-Коку похрапывал, лежа на деревянном помосте со столбами. На голове у него был колпак, в стакане с водой стояли зубы – ужасное зрелище. Тацумаса и не предполагал, что у варваров они съемные.
Доктор с любопытством пощупал спящему пульс, приоткрыл веко, потер мочку уха, пощупал под одеялом.
– Немолод, но крепок. Проживет еще лет тридцать или сорок. Что вы пялитесь на стакан? Это протез. Почти у всех европейцев к пятидесяти годам вываливаются зубы, потому что они не едят водорослей, одно только мясо.
Как можно спать на такой мягкой, будто болотная трясина, подушке, недоумевал Тацумаса, потрогав постель. Можно себе представить, какие вязкие сны от этого снятся. Сам он, ложась, клал голову [31], и сны ему снились очень красивые.
На полу стояла обувь – два грубых кожаных башмака. Должно быть, ходить в них пытка.
– Жаль, что в доме нет бледнокожих женщин, – посетовал врач. – Мне бы очень хотелось рассмотреть и потрогать их тело.
– Давайте сходим посмотрим на торгового представителя, – с некоторым смущением произнес Тацумаса. – Мне говорили, что этот Дзэ-Фэру-Сон зарос настоящими красными волосами. Я много о них слышал, но никогда не видел. Его дверь вторая по коридору.
Саяма снисходительно объяснил:
– Ничего особенного, просто такая пигментация волосяного покрова. Признак вырождения их расы.
Они разговаривали вполголоса, но не из опаски, а из вежливости. Нехорошо шуметь, когда спят люди, хоть бы даже и варвары.
В комнате торгового представителя было интереснее, чем в спальне посланника. Здесь
Бог грома Райдзин
Вообще-то к этому грозному божеству лучше обращаться полным именем: Якуса-но-Икадзути-ноками.
Райдзин ведает бурями, громами и молниями. Обычно изображается сидящим на туче и бьющим в небесные барабаны. Лицо его малоприятно, наэлектризованные волосы стоят дыбом.
Во время грозы японские дети прикрывают пупок, потому что иначе Райдзин может схватить ребенка за это уязвимое место и слопать.
Скамеечка из благородной криптомерии
Европейцев поражала японская привычка использовать деревянную подушку, похожую на скамеечку. Она называлась «такамакура».
Первоначально это орудие пытки использовали гейши, чтобы не нарушить свои высокие, замысловатые прически, но потом такамакура вошла в более широкое употребление. Считалось, что сон на деревянной подставке способствует улучшению кровообращения и стимулирует подвижность шейных позвонков. Такамакуры (жесткие подушки) – правда менее изуверского вида – используют и сегодня.