Мотылек. Анна Владимировна Рожкова
заснеженных деревьев, лежало зеркало озера, превращенное стараниями падких до развлечений мюнхенцев в каток, по ледяной глади которого скользили взрослые и дети.
Наталья тут же схватила Максима за руку и потащила его к катку.
– Давай прокатимся, – с энтузиазмом предложила она.
– Давай, – посмеиваясь, согласился Максим.
Они сели на лавочку и, дружно натянув взятые на прокат коньки, с опаской ступили на голубой лед. Наталья раскинула руки и устремилась вперед, рассекая наточенными лезвиями гладкую поверхность замерзшего озера. Максим не был так проворен, как легкая жена, но тоже старался не ударить в грязь лицом.
– Догоняй, – озорно кричала Наталья, разгоняясь.
– Ну, заяц, погоди, – отвечал Максим, пытаясь хотя бы не отставать, не то, что догнать.
Наталья заливисто смеялась, останавливаясь в ожидании Максима, а потом выскальзывая чуть ли ни у него из рук.
Запыхавшиеся, раскрасневшиеся и ужасно счастливые, они сдали коньки и, уставшие, отправились в отель.
***
Наталья лежала, прижавшись к теплому боку мужа. Так, наверное, чувствуют себя младенцы, когда их грубо вырывают из теплой и надежной утробы матери в суровую действительность. Хотелось, свернувшись калачиком укрыться в надежных стенах.
– Только мне так хреново? – спросила Наталья мужа.
– Не только, – откликнулся Максим.
Шумно выдохнув, словно ныряльщик перед прыжком, Наталья неохотно встала и поплелась в ванную.
Приняв душ и позавтракав, она уютно устроилась на диване и, накрывшись пледом, принялась штудировать контракт. Из соседней комнаты раздавались «Времена года». «Плохой знак», – подумала Наталья, поднимаясь и разминая затекшие от долгого сидения мышцы.
– Есть будешь? – спросила она, подождав, пока он закончит играть.
– Буду, – буркнул Максим.
Сварганив на скорую руку салат из так называемых свежих овощей с восковым видом и водянистым вкусом и разогрев в микроволновке рыбу с гарниром из риса, предусмотрительно оставленные в холодильнике помощницей по хозяйству (слова «домработница» Наталья всегда сознательно избегала), Наталья крикнула:
– Максим, иди есть.
Понурые и невеселые, они сели за стол, вяло пережевывая пищу.
– Кстати, я просмотрела контракт, – вспомнила Наталья.
– И что скажешь? – отозвался Максим.
– Все нормально, пару пунктов я немного изменила, но если немцы не согласятся с изменениями, можешь оставить как есть.
– Угу, – проговорил Максим, задумчиво поглаживая подбородок.
– Что-то не так? – обеспокоено поинтересовалась Наталья.
– Да все Володя из головы не идет. Странно, что он мог делать в Мюнхене?
– Да, мало ли, – пожала плечами Наталья. – Забудь.
– Может, ты и права, – все так же задумчиво отозвался Максим.
***
Примостившись на светлом диване в углу погруженного в полумрак кафе, Наталья медленно тянула через соломинку разноцветный