Хроники Кадуола: Станция Араминта. Джек Вэнс
плющом и бледнеющими в звездных лучах. Слева и справа обращенными лицом к лицу рядами высились героические статуи, перемежавшиеся кустами белых роз. Дальше, почти без огней, темнели башни и террасы, эркеры и балконы пансиона Ведеров – лишь несколько редких прямоугольников тускло желтели на фоне роскошной россыпи звезд.
Глоуэн прошел по центральной аллее до ступеней, начинавшихся в дальнем конце. Там он прислушался, но в саду было тихо. Воздух полнился ароматом белых роз – с тех пор, до конца жизни, запах роз напоминал Глоуэну об этой ночи.
В саду никого не было, кроме него и статуй. Он тихо прошел к месту свидания. Сесили еще не появилась. Глоуэн присел на скамью в тени и приготовился ждать.
Шло время. Подняв голову, Глоуэн смотрел на звезды – многие он знал по именам. Вскоре он нашел созвездие Лютни Эндимиона. В центре Лютни, пользуясь мощным телескопом, можно было разглядеть древнее Солнце… Раздался шорох. Тихий голос спросил: «Глоуэн, ты здесь?»
Глоуэн выступил из теней: «Здесь, у скамейки».
Сесили издала короткий нечленораздельный звук и побежала навстречу. Они обнялись – опьяняющий миг! Сверху звезды: сверкающая в черном бархате пустоты Прядь Мирцеи. В саду: благоухающие белые розы и немые статуи, застывшие под лучами звезд.
«Пойдем! – сказала Сесили. – Пойдем в беседку, там можно спрятаться».
Она привела его в круглую, открытую со всех сторон беседку с лозами, спирально вьющимися по столбам. Они уселись на обитую кожей скамью, полукругом огибавшую беседку изнутри. Шли минуты. Сесили встрепенулась, подняла голову: «Ты молчишь».
«Мне приходят в голову… самые странные мысли».
«Какие? Расскажи!»
«Трудно рассказать – это скорее настроения, а не мысли».
«Все равно, попробуй».
Глоуэн заговорил, часто останавливаясь: «Я смотрел на небо и на звезды и вдруг почувствовал… что небо открылось, будто я вижу… нет, не вижу, а слышу и ощущаю одновременно всю Галактику. Ощущаю миллионы и миллиарды людей, расселившихся по звездам. Их жизни, всех этих людей, будто издают тихое журчание или гудение… на самом деле, что-то вроде медленной тихой музыки. На какую-то долю секунды я слышал эту музыку и мне казалось, что я ее понял… А потом музыка пропала, и я просто смотрел на звезды, а ты меня спросила, почему я молчу».
Помолчав, Сесили сказала: «Такие мысли наводят тоску. Предпочитаю думать, что мир начался, когда я родилась, и останется таким, какой он есть – навсегда, никогда не меняясь».
«Невероятный мир!»
«Ну и что? Он меня вполне устраивает и хорошо работает – а как именно, меня не беспокоит». Она выпрямилась и повернулась к Глоуэну: «Не хочу, чтобы ты думал странные мысли, чтобы у тебя в ушах гудела странная музыка. Все это отвлекает тебя от меня, а я гораздо теплее и веселее звезд… Так мне кажется, по крайней мере».
«Не сомневаюсь!»
Едва заметное матово-красное зарево в восточной части небосклона оповестило о восходе Синга и Лорки, двух других светил системы. Пока Сесили и Глоуэн смотрели на небо, сначала над горизонтом