Укрывшись мечтой. Алина Альберт
палатку.
– Ты видишь, как в инструкции нарисовано?! – пытался убедить Богдан Гошу.
– Да что мне твоя инструкция! – возмущался Гога.
– Мы так никогда ее не соберем! – ответил ему Богдан.
Купались по очереди, чтобы следить за огнём.
Мы с моей подругой зашли в воду первыми, я стояла по пояс в воде, дальше идти было страшно. Тарас подошел незаметно.
– Давай руку, – сказал он.
Мы заходили все глубже, пока вода не стала доходить мне до подбородка. Дно все еще было под ногами.
– Поднимай аккуратно ногу.
Я подняла.
– А теперь вторую, – он мягко поддерживал меня за живот. – А теперь делай, как лягушка.
Я проплыла сантиметров десять.
– Достаточно, – закричала я, будто сейчас утону.
Он помог мне выйти к берегу, и я села на песке, вода щекотала ступни и икры ног.
Когда Тарас вышел на песок, он крикнул мне:
– Пошли греться, а то замерзла, наверное.
Я послушно пошла за ним, и он протянул мне полотенце. Ребята уже жарили сосиски и грели воду для чая.
– Теперь ваша очередь, парни.
Даша в это время плавала в свое удовольствие, и казалось, что ей никто и не нужен. Она могла часами проводить время в воде.
Гога и Богдан ушли. Мы остались вдвоем. Тарас погладил меня по плечу и спросил:
– Не холодно тебе?
Ответить я не смогла, слишком уж смутила меня его забота, поэтому просто угугнула.
Сразу после этого к нам присоединились парни.
– Даш, пойдем уже к костру, – крикнул Гога.
– Уже иду, не доставай меня, – крикнула в ответ Дарья.
Уже стемнело, мы все еще сидели у костра и ели жареные сосиски всей компанией. Пили чай из эмалированных кружек и пели песни под гитару.
Огонь играл пламенем и то и дело показывал причудливые фигуры. Казалось, у него своя история, которую он хочет нам рассказать. Где-то сзади шумела от ветра трава.
«И обугленный фильтр на пальцах мне оставил ожо-о-о-ог…
Скрипнув сталью, открылася дверь.
Ты идешь, ты моя тепе-е-ерь,
Я приятную дрожь ощущаю с головы до ног.
Ты со мною забудь обо всем.
Эта ночь нам покажется сном.
Я возьму тебя и прижму как родную дочь!
Нас окутает дым сигарет.
Ты уйдёшь, как настанет рассвет.
И следы на постели напомнят про счастливую ночь.
Эротичный лунный свет
Запретит сказать тебе "нет".
И опустится плавно на пол все твое белье-е-е-е.»[5]
Подвывали мы с Дашей песню «Сектора Газа», еле сдерживаясь от слез. Когда сил петь не осталось, мы стали расходиться по спальным местам.
Даша, Богдан и Гоша устроились в палатке, а мы с Тарасом взяли по спальнику и легли прямо под звездным небом. Первое время мы лежали молча.
– Как твое ухо?
– Операцию не сделали.
– А будут? – спросила я.
– Да, на следующей неделе.
– А почему не сделали в этот раз?
– Не знаю, так надо было.
Сектор Газа «Лирика»