Укрывшись мечтой. Алина Альберт
я не донесу, ты же знаешь.
Палатки стояли в центре и представляли собой целый тоннель. С каждой стороны продавцы зазывали посмотреть на их товар. Они буквально бросались под ноги прохожим.
Чтобы дойти до продуктового рынка, нужно было пройти все палатки с вещами. В отличие от вещевых палаток, у палаток с продуктами выстраивались огромные очереди. Люди слонялись от одной к другой, чтобы найти самую выгодную цену.
– Почем? – крикнула мама.
– Для тебя по семьдесят, – ответил нерусский мужчина, протягивая пыльный спелый помидор матери.
Обычно мы покупали мясо, рыбу, овощи, творог и немного сладкого.
Мы с мамой не были сладкоежками, больше всего нам нравились ванильные сухари с изюмом. Бывало, брали баранки или сушки.
На рынке всегда было ужасно грязно и шумно. Посетив его, ты будто бы побывал в маленьком аду на Земле. Я не любила рынок, хотя поглазеть на товар мне нравилось.
На рынке не редко встречались цыганки с их маленькими грязными детьми, одетыми в лохмотья. То и дело они предлагали «позолотить им ручку», а взамен получить предсказание. В такие моменты было важно быстро уйти, чтобы цыганка не успела тебя заболтать.
Торгаши обедали прямо у своих рабочих мест, купив пирожки и чай у бабки-торговки, а такая проходила непременно в обеденное время.
– Пирожки, горячие пирожки, – кричала она.
– Мне два с капустой и яйцом, – отзывался кто-то.
После того как мы все купили, я попросилась зайти в библиотеку.
– Только быстро, – вздохнула мама.
Дверь в библиотеку была ужасно тяжелой, такой, чтобы ее открыть приходилось приложить немало усилий. Зато попадая за нее, тебя встречали приветливые тишина и прохлада, которые мне были просто необходимы после шумного душного рынка.
Библиотекарь медленно пролистывала карточки должников, ища какую-то особенную.
В библиотеки всегда неизменно пахло старыми страницами книг и немного пылью. Мне этот запах был приятен и знаком с детства.
Библиотекарь Марина Витальевна знала меня очень хорошо. А я очень хорошо знала, где стоят мои любимые книги.
– Новые книжечки привезли, беги посмотреть скорее, – предложила она, аккуратно поправив очки указательным пальцем. Очки Марины Витальевны сползали на кончик ее остренького носа каждый раз, когда та опускала голову ниже дозволенного. На голове ее каждый раз была одна и та же прическа – тугой пучок, собранный на затылке. А вот платье на женщине было каждый раз разное. Бывало, она хотела надеть платье в крупный горох и делала это, а бывало, что настроение было для строго отглаженного белого воротничка.
Больше всего мне нравился Стайн. Я очень любила его серию «Ужастики» и готова была перечитывать их снова и снова. Книжечки были тонкие с мягкой обложкой и читались на одном дыхании. Особенно я любила «Добро пожаловать в мертвый дом». Позже я стала зачитываться Ширли Джексон, моей любимой до сих пор остается ее книга «Дом на холме».
Взяв пару книг, так как больше я бы не унесла из-за большого количества покупок, сделанных до этого. Я попрощалась с Мариной Витальевной