Ноты в венах. Olivia Patterson
собой звукоизолирующие наушники. Всё в мире издает звуки. С ними можно резонировать. Голос человека на определенном этапе, эм… развития может резонировать с любой материей, изменяя и преобразуя её – я посмотрел на ученицу, которая, в свою очередь впила в меня любопытный взгляд. Мне было привычно что-то говорить, однако я не был уверен, так ли формулирую то, что происходило со мной на протяжении всей жизни. – Есть два пути преобразования: физический и волновой. Во время физического энергия направляется внутрь, сила человека возрастает, и появляются… можно сказать, сверхспособности. Скорость, гибкость, механическая сила и их вариации.
Я встал, чтобы наглядно продемонстрировать свои слова. Решив, что нужно показать что-то простое, я попросил Эмили сыграть припев песни скрипача, который 8 лет назад победил на международном конкурсе «Vastevision». Начался прерывистый проигрыш. Будто нож струны рвали воздух, полости внутри лакированного инструмента завизжали, будто в них рождался ураган. Я сосредоточил взгляд на обжигающих лимоновых линиях на ногах.
Тут же, несмотря на робость, начав свою часть, я пробовал мышцы ног и рук на готовность. Бросив волну по телу, я вырывал её из себя же. Я протянул несколько нот, разнесшихся по комнате со скоростью, с которой я готовился начать представление. И крутанулся на месте, закончив тяжелым звуком. Для меня, может быть, прошло полминуты, но крутился я около 2 секунд.
– Глазам не могу поверить,– Аиша вскрикнула и принялась усиленно нам хлопать.
Я посмотрел на Эмили и благодарно ей кивнул, после чего она фыркнула, а её глаза говорили примерно: « Что и это всё? Неужели ребёнку нельзя показать чего-нибудь поэффектнее?». Мне захотелось под землю провалиться, в глазах Аиши я, может быть, выглядел как супергерой, но для неё, излучающей профессионализм, наработанный десятками музыкальных боев, это был обычный неуверенно сделанный трюк. Я продолжил:
– А также волновой, то есть звуковые волны направлены не на себя,– я показал на свою неровно дышащую грудь,– а на среду, которая способна меняться под действием резонатора – я обвел руками пространство, думая какой пример будет наглядным.
– Давай теперь я – Эмили подошла к стойке и взяла мой стакан. – Время дебильных фокусов.
Я не успел среагировать, как она коснулась тускло и боязливо звенящего стакана, подобрала ноту и, весело выдыхая, снесла стакан звуковой волной, отчего тот, колеблющийсяв её руке, протяжно треснул. Подбежав к ней, я с грустью осмотрел больного: трещина распростронялась ровно по цилиндру. И, пока Аиша звонко выражала свои впечатления, я поднял тяжелый взгляд на Эмили, после которого, она поджала непослушные губы, и невинно оправдалась:
– Извини, попался под руку – она как-то нервно отвернулась и направилась к ученице, и где-то в периферии послышалось:
–Волновой путь преобразования требует больше энергии и опыта.
Пока мы практиковались, я успел её возненавидеть. Когда она начинала объяснять что-то или показывать, это выглядело намного лучше и фееричнее моего. Её грация походила на высокомерие,