Последняя жена. Е. Дж. Скотт
последней встречи, было актом отчаяния, но я все еще пытался обмануть себя, полагая, что смогу сохранить и брак, и роман. И, честно говоря, мне стало жаль Шейлу. Секс с ней стал прохладным, страсть и общая эмоциональная вовлеченность исчезли. Я чувствовал: она догадывается о том, что мое сердце больше не принадлежит ей. Когда мы закончили, я пошел в ванную, чтобы дать ей возможность быстро одеться и уйти. Спустившись через несколько минут, я увидел, что она сидит в гостиной и молча смотрит в окно. Когда я подошел к ней, она встала, обняла меня, долго не решаясь разжать руки, и крепко поцеловала. Затем взяла с дивана свою сумку и вышла, не говоря ни слова: в глазах у нее стояли слезы.
Только вечером я заметил, что одна из подставок пропала. Честно говоря, я даже не мог вспомнить, когда в последний раз обращал внимание на эти вещицы. Да, они были постоянным предметом декора на фоне нашей повседневной жизни, но за последний год я вообще мало на что обращал внимание. Но вдруг эти детали проявились. Или, выражаясь точнее, пропали.
Отсутствие одной подставки бросилось мне в глаза и заставило меня задуматься о самых разных вещах. Хотя кража, на первый взгляд, казалась очень милой – таким образом Шейла пыталась сохранить часть того, что было между нами, – я не мог игнорировать дьявольское основание такого поступка. Она взяла подставку, охваченная эмоциями, или ею руководил холодный расчет? Поступила ли она необдуманно или почувствовала, что пришло время расставания? Или же нашла способ задержаться возле меня?
Я вспомнил тот момент, когда она уходила. Я представлял, как Шейла идет к двери и по ее залитому слезами лицу расползается хитрая улыбка. Умно, очень умно. Должно быть, она почувствовала, что подставки принадлежат Ребекке, и поэтому их отсутствие будет замечено. Она, конечно, рассчитывала, что я не замечу кражу и, когда Ребекка перевернет весь дом в поисках пропажи, для меня это станет шоком. Вы только посмотрите на нее: она забавляется, представляя себе, что я стану вертеться, как уж на сковородке, придумывая объяснение случившемуся. Или же она думала, что я все-таки замечу и мне придется сочинить историю, чтобы объяснить пропажу? А может, рассчитывала на то, что я просто буду молча страдать, надеясь, что Ребекка не заметит. Боже, какая хитрая маленькая девочка!
В конечном счете этот поворот событий облегчил мне жизнь. Как бы ни была сильна моя слабость или симпатия к Шейле, которую я, возможно, все еще испытывал, она оказалась стерта ее унылым, наивным подобием зрелого решения. Теперь мне было легче закончить отношения, не мучаясь угрызениями совести. Кроме того, мне следовало покинуть темную полосу жизни и вернуться к тому, что я делаю лучше всего.
Я признаю, хотя и неохотно, что маленькая уловка Шейлы принесла свои плоды. Я придумал объяснение пропаже подставки, целую историю, которая не только звучала правдоподобно, но и сумела бы представить меня в выгодном свете. К моему удивлению, у меня так и не возникло необходимости рассказать ее. Ребекка никогда не спрашивала о судьбе керамического льва, и подставка стала еще одной вещью, о которой мы никогда не говорили и которая была предана