Последняя жена. Е. Дж. Скотт
думать о тебе. О том, как ты прикасаешься ко мне, как ты пахнешь, какая ты на вкус.
Я чувствую, как пол уходит у меня из-под ног.
На другой странице представлены эскизы дома. Он отличается от дома нашей мечты, о котором мы говорили долгие годы, но и достаточно похож на него, чтобы горло мне сдавил спазм. Намного красивее, чем я могла себе представить. Большой, более грандиозный и зрелый.
Мне нужно выбраться из этой жизни. Все в ней испортилось и опустело.
На другой странице имя и номер. Саша. Я сравниваю номер рядом с этим именем с номером пропавшей жены Марка у меня в телефоне. Это она.
Я много раз думал о том, чтобы уйти. Но ты меня всегда останавливала – я думаю о тебе и не могу пошевелиться. Я не подозревал, что любовь и желание, которые я испытывал столько лет назад, когда-нибудь вернутся ко мне и окажутся такими же сильными, как тогда. Но это чувство возвращается.
Когда мы вместе, я становлюсь лучше. Когда мы настоящие, когда не притворяемся. Когда мы действительно разговариваем. Я провел так много лет, не говоря о том, что на самом деле думаю. Слишком долго накапливалась ложь, и я знаю, что нам с тобой необязательно быть теми, кто теряется в отношениях и становится голограммой. Я хочу все начать заново. Я хочу измениться.
Слова написаны почерком Пола, но я не слышу в них его голоса. Этот текст звучит иначе. Более осознанно, более взросло. Здесь открываются такие стороны его личности, которых я никогда не видела. Пол размышляет о человеке, которым он был, и о человеке, которым он хочет стать. Я мечусь между непреодолимым желанием затрахать своего мужа до потери сознания и похоронить его заживо.
Я хочу сжечь эту жизнь, в которой я застрял, прямо сейчас и избавиться от вины. Я не думаю, что смогу продолжать делать это и вести себя так, как будто все в порядке. Мы никогда не говорим о том, в каком напряжении живем.
Я знаю, что мне нужно сделать. Мне нужно делать все то, о чем я говорил и что я хочу сделать. Или я каждое утро буду просыпаться в своей старой жизни.
Я поспешно вытираю слезы: еще немного – и чернила расплывутся по бумаге.
Каждый вдох требует чудовищных усилий. Боль, охватившая все мое тело, ощущается настолько остро, что мне хочется вызвать «скорую помощь». Сердце гулко стучит в груди, и я думаю, что, пожалуй, стоит просто лечь на пол и, черт подери, сдохнуть.
Без такого ярма на шее, как я, Пол был бы волен делать все, что вздумает. К счастью, мысли о том, что он решит, будто бы я умерла от разрыва сердца, оказывается достаточно, чтобы справиться с паникой и вернуть себе ровное, глубокое дыхание.
Я соскальзываю по стойке и приземляюсь на прохладный пол. Пончик скачет возле меня, а затем, поняв, что я не собираюсь гладить его, лижет мне лицо. В конце концов соль на моих щеках и мое равнодушие вынуждают его отойти к миске с водой.
Я ошеломлена. Пол писал эти строки в последние пару недель. После той ночи в нашей спальне. После нее. Но это не из-за нее, этого не может быть. Я и не догадывалась, что у Пола есть двойное дно. После всего, что произошло. Я потрясена.
Я могла бы все