Пэт из Серебряной рощи. Люси Мод Монтгомери
улыбкой обнял ее.
– Джуди сказала, что у вас появилась новая сестричка?
– Да. Я рада. Полагаю, это пойдет нам на пользу, – серьезно и сдержанно сказала Пэт.
Папа рассмеялся.
– А кое-кто думал, что ты повесишь нос.
– Все в порядке с моим носом, – возразила Пэт, – сам потрогай.
– Не забивай ей голову, Длинный Алек Гардинер, – велела Джуди, которая привыкла командовать маленьким Алеком с самого детства и не отказалась от этой привычки, когда он стал Длинным Алеком и обзавелся собственной семьей. – Она и вовсе ревновать не умеет, милочка моя.
Серо-зеленые глаза Джуди воинственно сверкнули. Пэт важнее всех, а кто получится из нового ребенка, это еще вопрос.
Ближе к полудню Джуди повела детей к матери. В синем шелковом платье, сшитом в те времена, когда шелк считался лучшей в мире материей, она выглядела очень величественной. Платьем этим она обзавелась пятнадцать лет назад, когда Длинный Алек привел в Серебряную рощу невесту, и с тех пор надевала его по особым случаям. Оно извлекалось на белый свет при появлении детей, а последний раз она надевала его шесть лет назад, на похороны Бабушки Гардинер. Мода менялась, но Джуди не было дела до моды. В этом платье у нее был такой внушительный вид, что дети даже оробели. В повседневном платье они любили ее куда больше, но Джуди наслаждалась великим днем.
В комнате мамы распоряжалась сиделка в белом чепчике и переднике. Мама лежала в постели, бледная и вымотанная ужасной головной болью. Темные волосы крыльями обрамляли ее лицо, а мечтательные золотисто-карие глаза светились от счастья. Тетя Барбара качала старинную колыбель, снесенную вниз с чердака. Прапрапрадед Неемия сделал ее своими руками. Все младенцы в Серебряной роще спали в ней. Сиделка не одобряла ни колыбель, ни укачивание детей, но против тети Барбары и Джуди она была бессильна.
– Убрать колыбель? Да что ты говоришь? – возмущалась Джуди. – Слыханное ли дело! Ты что, хочешь положить дитя в корзинку? Это тебе не котенок! Я колыбель сама натирала! Клади ребенка сюда!
Пэт радостно поцеловала маму и на цыпочках подкралась к колыбели, дрожа от волнения. Джуди подняла ребенка так, чтобы его увидели все.
– Какая она хорошенькая, Джуди, – восхищенно прошептала Пэт, – можно я ее возьму на одну секундочку?
– Конечно, милая, – и Джуди протянула младенца Пэт, прежде чем сиделка или тетя Барбара успели возразить. Господи, каким взглядом ее окинула сиделка!
Пэт держала маленький, сладко пахнущий сверток так ловко, будто делала это всю жизнь. Какие у девочки были крошечные ножки! Какие пухлые ручки! Какие очаровательные маленькие ноготки!
– А какого цвета у нее глаза, Джуди?
– Синие. Большие и синие, как васильки в росе, прямо как у Винни. И у нее будут ямочки на щеках, попомните мое слово.
– А рожденным в воскресенье – радость, счастье и веселье, – продекламировала тетя Барбара.
– Само собой, –