Пэт из Серебряной рощи. Люси Мод Монтгомери
Скажут еще, что когда-то Джуди Плам и на свете не было!
– А как же? Я была такая красотка, что соседи брали меня взаймы гостям показывать. И погляди на меня теперь! Вот помни про это, если ребеночек тебе сразу не понравится. Как я подросла – заболела желтухой. Желтая была, как медная ручка. И с тех пор прежней уже не стала.
– Но ты не уродливая, Джуди!
– Ну, может быть, – осторожно сказала Джуди. – Но если б я сама выбирала, взяла бы себе другое лицо… Глянь, какая пышная роза вышла. Мне доить пора, а ты пойди впусти своего Четверга в амбар, ишь как надрывается. И смотри, про капусту молчок!
– Никому-никому, Джуди. Знаешь, у меня такое странное чувство в животе…
Джуди расхохоталась.
– Знаю-знаю! Подою – и приходи потихоньку на кухню, пожарю тебе яйцо.
– На масле, Джуди?
– Уж конечно, на масле. Столько масла, чтобы хлеб как следует пропитался, как ты любишь. Может, и плюшка с корицей с ужина осталась.
Джуди Плам не признавала фартуков. Она подоткнула шерстяную юбку под пояс, демонстрируя полосатую нижнюю юбку, и пошла вниз, бормоча сама с собой, – была у нее такая привычка. Мистер Том последовал за ней, как черная тень.
Пэт поднялась с табуретки и пошла запустить Четверга в амбар. Странное чувство не проходило. Мир вдруг показался Пэт чересчур большим. О новом ребенке думать было неприятно, и капустная грядка казалась зловещим предзнаменованием. Пэт с трудом поборола в себе желание пойти туда и повыдергивать все кусты, чтобы Джуди не нашла там никакого ребенка. Но маме – маме – хотелось нового младенца, а ее разочаровывать нельзя.
– Ужасно, – сказала Пэт. – Совершенно посторонний ребенок!
Если бы она могла поговорить с Сидом, это бы ее успокоило. Но она обещала Джуди никому не говорить ни словечка. Впервые у нее появился секрет от Сида, и это тоже было неуютно. Жизнь изменилась, а Пэт терпеть не могла перемен.
Через полчаса она выкинула эту мысль из головы и пошла в сад пожелать цветам спокойной ночи. Пэт никогда не пренебрегала этой церемонией, иначе цветы будут скучать. В саду было так красиво! В поздних сумерках слабый отсвет дня еще покрывал Туманный холм. Тихо шептались друг с другом клены, посаженные бабушкой Гардинер, когда она была еще невестой, шелестели березки в укромном уголке сада. Пурпурные пионы превратились в темноте в черные блюдца. Колокольчики вдоль тропинок звенели от смеха фей. Поздние июньские лилии звездами светились в траве, танцевали водосборы, над воротами благоухала мокрая от росы белая сирень. И даже полынь, сотню лет назад привезенная маленькой квакершей из Старого Света, издавала слабый горький аромат.
Пэт перебегала от клумбы к клумбе, пока не поцеловала каждый цветок. Четверг бегал вместе с ней, иногда отвлекаясь на собственный хвост. Дорожки с двух сторон были выложены камешками, выкрашенными ярко-белой краской, – Джуди сама принесла их с берега залива.
Попрощавшись со всеми цветами, Пэт постояла немного, глядя на дом. Какой это был красивый дом! Он прислонился к поросшему лесом холму, как будто вырос из