Любовь с первого клика. Дарья Сойфер
паук…
Лена даже загордилась собой на долю секунды: хоть что-то в этом ребусе она почти отгадала!
– Или это вторично? – продолжил Вайц и вздохнул. – Был Пакман, потом эта змейка, помните?
– Да! – оживилась Лена, радуясь, что может поддержать дискуссию. – В моем первом мобильнике такая была.
– Отлично, – сдулся Дмитрий Яковлевич и принялся отдирать ватман от доски. – Я придумал какое-то старье!
– Молодец! – процедил Никита едва слышно и бросил на Лену уничижающий взгляд. – Взяла и все испортила!
Фетисова обомлела: она явно очутилась в Зазеркалье! Или это параллельная вселенная? Вайц придумывает какой-то сюр, а стоит его похвалить – он впадает в истерику, как подросток! Такими темпами «Влюбитель» никогда не доберется до широкой публики!
– Постойте! – Никита бросился к Вайцу, оттеснил его от флипчарта и поправил лист бумаги. – Здесь все в порядке, просто нужно немного докрутить. Можно? – Он вооружился маркером.
Вайц кивнул, и Никита зачеркнул паука.
– А если он будет не есть элементы, а просто по ним ползать? Взять, скажем, слизня… Нет, он слишком похож на змейку. Улитка! – Кобзев изобразил на пустом месте забавную улитку с рогами. – Пусть она ползает… Ну, скажем, по камушкам. От нее остается слизь, и камешки по ней соскальзывают. Но только те, что одного цвета. Все! – Никита с победоносным щелчком надел на маркер крышку.
– Улитка? – Вайц наклонился к ватману, чтобы получше разглядеть шедевр Кобзева.
Лена вжала голову в плечи, ожидая, что Вайц взбесится. Большего бреда, чем игра в слюнявую улитку, трудно было себе вообразить даже под допингом. А уж допинга в виде обезболивающих в Лениной крови сейчас плавало предостаточно! Зачем Никита вообще полез в эту мозгодробильную вакханалию? Неужели нельзя было просто отвлечь Вайца и мягко перевести тему на «Влюбителя»?! В смене тем и умении забалтывать людей до полуобморочного состояния Кобзев был силен, как никто.
– Да это… Это же просто… – начал растерянно Вайц, и Лена уже слышала, как он заканчивает предложение разгромным: «Чепуха! Ересь! Хренотень!» Однако она ошиблась. – То, что надо! – Дмитрий Яковлевич будто бы даже немного засветился от радости, словно его намазали фосфором. – Решено! Мы идем к Томскому! Электрокар наш! – Он повернулся к Лене и отпрянул. – А что это у вас с носом? Вы ударились?
Лена чуть было не ударилась снова. Сама. Головой об стену. До сделки остались сутки с хвостиком! Самое время заняться настоящим прорывом, преподнести Томскому «Влюбителя», как гусыню, несущую золотые яйца. И что вместо этого? Вайц настолько залип на своей улитке, что все это время даже не замечал ее, Фетисовой, повязку на пол-лица! А Кобзев? Молчит, сволочь! Подыгрывает сумасброду! Что это?! Вирус коллективного помешательства?
– Послушайте, улитка, конечно, прекрасна… – Лена покосилась на Никиту: а что, ему можно врать, а ей – нет? – Но мы с Никитой хотели рассказать кое-что другое… У нас тоже есть идея… Ну, помните, я подходила к вам насчет «Романтики»?
– Вы