Песня рун. Эхо древнего мира – II. Эйрик Годвирдсон
похож на цветные ленты, которыми украшают себя танцовщицы на площади города, мать смеялась, а учитель с пониманием и отчего-то чуть печально кивал. Улыбался, но ничего не пояснял – Йэстену не сразу пришло в голову спросить, видит ли сам Силас их, эти ленты? Нет, ответил Силас, и добавил – хотя он тоже всадник, но у всех драконьих всадников, оказывается, бывают разные таланты. И ветра учитель не видит, зато – чувствует, как тот течет. А ты, Тэнно3, видишь – и в том твое благословение, дарованное богами, у каждого свое, у тебя – такое. Ты цени его.
И он, конечно, ценил. Не знал большей радости, чем смотреть на эту игру красок в полете. Ловить ветер и пить всем своим существом силу, его наполняющую. Вдыхать сладкую свежесть садов и терпкую сладость – леса, соленый морской бриз и ледяной горный воздух. Горы за эклисскими землями его манили особенно. А то озеро… о, с виду такое небольшое, но глубочайшее, холодное даже в лютую жару, а главное, полное все тех же танцующих в глубине цветных призрачных лент. Так он, Йэстен сын Анира, всадник серебряного дракона Къет-Ская, видел магию, что наполняла мир – как танец сияющих, цветных, подвижных лент, как разноцветные течения в воздухе, в воде, вокруг всякого живого создания. Да, чтобы смотреть так, чтоб эти ленты сделались явны, нужно особое состояние ума – но оно приходило к юноше в долгом полете. Поэтому-то он столь много и проводил где-то в небесной вышине – самое прекрасное зрелище было наградой долгому уединению. Чудеснее этих сияющих течений магической силы Йэстен ничего не видел. Он уже знал, что так выглядит сама суть жизненной силы, что наполняет мир – и восхищался вдвойне.
Куда уж лучше придумать было, чем встретить утро нового года своей жизни! Конечно, Йэстен и в мыслях не держал нарочно попытаться рассмотреть грозу того дня поближе. Он, положим. В самом деле по детству часто засматривался в небеса, когда в тех цвели ветви молний, как будто меж облаков прорастали диковинные опасные цветы. Только вот, сделавшись старше, он стал понимать, насколько такая игра может быть опасной. И если уж ему самому по малолетству и не было страшно за самого себя – как и все юные создания, Йэстен долго полагал себя неуязвимым, точно младший айулан4 – то за своего друга, Ская, он переживал гораздо сильнее. Ведь знал же уже, что их жизни накрепко связаны – и потому Силасу не нужно было предупреждать своего ученика о грозе, держа в мыслях – «не вздумай ловить молнии, сорванец!»
Другое совсем дело – что с летними грозами никогда не угадаешь, когда они придут… Пусть даже всадники и понимают о мире и том, что в нем творится, побольше прочих – а небо, вотчина Эрроса, Айулан ветров и ливней, непредсказуемо порой еще больше, чем море.
Как бы там ни было, а все равно небеса, заполненные в вышине клубящимися пышными облачными грядами, все еще были ясны и полны солнечного света, и горели чистой, пронзительной лазурью, когда юноша и его дракон, накупавшись, обсохнув и насобирав охапку
Уменьшительное от «Йэстен»
Боги стихии. Айулан с большой буквы означает старшего бога, с маленькой – духа, младшее божество.