Весточка с той стороны. Нурлан Баймухаметов
уличную жизнь, воображая, что глядишь в аквариум, где вместо рыбок, снуют куда-то по своим делам люди. Заказал у вежливой официантки лагман, котлету по-киевски, кофе и пару лепёшек. Попросил, чтобы подали сначала второе блюдо, и раскрыл чёрную папку.
Никита уже успел заметить, что искандеровы бумаги расположены в определенном тематическом порядке, и каждая часть отделялась цветным картоном из школьного набора для уроков труда в младших классах. Неслыханная для Искандера метода и новация, ведь в его бумагах всегда царил творческий беспорядок. Фиолетовым картоном отделялись листы, исписанные рукой Искандера в зеркальном отображении; под красным была большая стопка набросков к карикатурам, эскизы и рисунки; под жёлтым – его литературные потуги, около сотни страниц (интересно будет прочесть). Была еще «синяя» часть бумаг, объёмом поменьше и «зелёная» – видимо, то, что принято называть «разное». Он решил начать с «синей», тем более что это, похоже, была официальная корреспонденция. Письма, написанные рукой Искандера, и распечатки с подколотыми степлером конвертами и отрывными талонами под регистрационными номерами красноречиво говорили о том, что это переписка с аппаратом председателя горисполкома, городским управлением культуры и архивами, прокуратурой, консерваторией и даже с музеем национальных музыкальных инструментов. Собственно, Никита был в курсе этой эпистолярной истории Искандера. Пару раз он консультировал его по юридической стороне вопроса. Помнится, речь шла о сохранности музейного фонда и государственном реестре культурных ценностей. История пустячная, но Искандера она зацепила тогда серьёзно. Как-то летом он зашел в музей и увидел, что в экспозиционной витрине отсутствует домбра Абая8, пожалуй, один из самых знаменитых экспонатов коллекции музыкальных инструментов. Поинтересовавшись у администрации музея, выяснил, что раритет изъяли для съёмок телепередачи, которая происходила в одном из музейных залов, закрытого для посещения по этому случаю. Почему это так возмутило Искандера, Никита мог только догадываться, но тот разразился нешуточной перепиской с государственными учреждениями. Вникать в это Никите особо не хотелось, но было любопытно взглянуть на то, какие навыки в использовании официально-делового стиля имелись у друга. Некоторые пассажи были вполне приемлемыми и для «стряпчего»:
«В связи с вашим очевидным безразличием к судьбе раритетов, имеющих непреходящее значение для казахского народа, а именно домбры великого Абая, а также в связи с моей гражданской обязанностью как физического лица, в соответствии с законом Республики Казахстан «О культуре» заботиться о сохранении культурных ценностей, обращаюсь к вам с настоятельным требованием тщательно заботиться о них, тем более, что это ваша прямая служебная обязанность как директора Музея национальных музыкальных инструментов…»,
или,
«В соответствии с законом Республики Казахстан «О порядке рассмотрения обращений физических и юридических лиц», прошу вас ответить на следующие вопросы: 1)