Повесть о храбром зайце. Акс Цевль
заметный, вошёл в грудную клетку ежа, разорвал и вылетел, пронзив насквозь. А после медленно – как во сне – держась за зайца лапой, он съезжал и съезжал на землю. Смотрел в глаза пока не умер, впивался в них, искал. Последний взгляд последней пары глаз – в них отразились все, что любили его. Глаза возлюбленной, друга, отца… и матери.
Заяц: Ёжик.…
Ёж лежал на земле, зрачки закатились, морда без выражения.
Заяц: Ёжик.…
Заяц опустил веки ежа, оторвал от себя лапу вместе с плащем – накрыл. Тут же кинули камнем. Это вернуло зайца в себя. Медведь тоже что-то понял и завопил.
Медведь: Аааааа!! Ааааааааргх!!
Волков: Заткни ему пасть, Волканян!
Волканян: Ара, завали свой громкий дирка!
Волканян ударил медведя трубкой своего оружия. Набросились и другие животные, стали забивать. Медвель силился подняться – откинул кого-то в толпу, на другого наступил лапой, третьего укусил остатками зубов – орал и плескался кровью. Заяц пытался прорваться к нему, но его сталкивали вниз (тронная часть поляны была на возвышении, а все подступы к ней перекрыли наверное ещё с утра).
Недолго бодался медвель. Заломали, повалили, кто-то пытался прыгать на голове, но скатывался и падал.
Волков: Хватит, разойтись! Он до суда дожить должен.
Зайца в очередной раз пнули копытом – он покатился вниз. Сил уже не было никаких, стоял на коленях, готовил стрелу.
«Вот сейчас стрелять! Пока отвлеклись, пока не видят. Мой единственный шанс! Одна стрела, один выстрел! Сейчас!»
Заяц уже натянул лук. Целится.
Кто-то из толпы: ВОЛКОВ! ЗАЯЦ!
Волков оборачивается – сейчас заяц убьёт его – его, победителя! Отработанным жестом вздымает левую лапу и наставляет на зайца, из рукава показывается маленькая трубка с механизмом. Волк не успевает прицелиться, но попадает. Попадает прежде, чем заяц успевает выпустить стрелу. Лук выпадает из лап, где-то из области живота течёт кровь.
Волков: А я дал тебе шанс! Я дал тебе шанс, заяц! И как ты мне отвечаешь, а?!
Волченко: Дай мени вбити його! Я вбью його!
Волков: Я сам!
Зая: Нет! Не дам!
Зая пробивается через толпу, скатывается с возвышения, становится между волком и зайцем.
Зая: Ты обещал! Мы договаривались!
Волков: Мы?! Ну да… договарривались. А я что по-твоему должен улыбаться, когда в меня стрреляют изподтишка? Не боись, зая. Будет ему честный суд. Будет! Всех под суд! А, народ? (обратился он к толпе) Под суд?
Толпа: ПОД СУД! ПОД СУД! ПОД СУД!
На этот раз буйствовали с удвоенным остервенением. После забиения царя, всё было можно. Так казалось и потому не могло быть иначе.
Зая продолжала стоять между волком и зайцем. Не оборачивалась, не отступала в сторону, хотя теперь нескончаемые камни и палки задевали её тоже. Один из этих камней попал зайцу точно в голову, но она не видела этого.
Кровь с головы заливала зайцу глаза. Кровь с живота растекалась в ногах. Он сидел на коленях всё в той же позе, опять