Медленная река. Елизавета Сергеевна Котова
понадобилось. Я кинула быстрый взгляд на Ванессу. Девушка вертела пустой стакан в руках и с интересом наблюдала за барменом, жонглирующим бутылками за стойкой. Одна бутылка с грохотом улетела на пол и разбилась, расплескивая голубой ликер на черные стоптанные кроссовки бедолаги. Несс умилительно улыбнулась. Этот бармен был вполне в ее вкусе – худощавый, покрытый татуировками, кудрявый и темноглазый.
– Несс, мне надо отойти – позвонили из дома.
– Что? А, да, конечно, – подруга продолжила засматриваться на бармена и ловить его взгляд.
Я вышла из шумного темного зала на улицу. Прохладный соленый ветер так отличался от духоты и запаха табака в баре, что у меня слегка закружилась голова. Я достала телефон и на секунду остановилась, смотря на темно-синее небо с острым четким силуэтом месяца. Почему-то в этот момент я подумала о Габи и том, как красиво Аврора Бореалис, наверное, сейчас отражается в ее глубоких голубых глазах. Я думала о зеленых, розовых и желтых прозрачных миражах в небе, и мне становилось спокойно. Однако сладкий момент спокойствия длился недолго, и мой пьяный мозг вернул меня к мысли о том, что надо перезвонить Джеймсу. На всякий случай я отошла на пару метров от входа в бар и набрала номер.
– Алло?
– Привет. Ты звонил?
– Да, мне стало скучно вечером, а Дафне и Патриции я не дозвонился.
– Ааа…
В моей голове на секунду промелькнула мысль о том, что быть последним вариантом, которому звонят от скуки, не очень-то приятно. Но я была слишком рада слышать голос Джеймса, чтобы задуматься об этом всерьез, хотя надо было, наверное.
– А ты где вообще? Я слышу ветер, ты на улице?
– Да, я с Ванессой.
– Как у нее дела? – странно, что Джеймс спросил. Он никогда особо не общался с Несс, хоть они и сталкивались пару раз в общих компаниях, а та его вообще на дух не переносила.
– Вроде неплохо, она собирается переезжать в Нью-Йорк совсем скоро.
– Круто, она молодец! Чем занимаетесь?
– Мы зашли в бар поговорить, обсудить последние новости, расслабиться немного…
– В бар? – я почувствовала, как Джеймс нахмурился. – И что, ты пьешь?
– Ну да.
Я не поняла вопроса Джеймса. Насколько я знала, за время в Нью-Йорке он перестал соблюдать прежний здоровый образ жизни и пристрастился к алкоголю, поэтому вряд ли его должно было волновать то, что я провожу время так.
– Будь аккуратнее, тебе не стоит много пить.
Я улыбнулась мысли о том, что он заботится обо мне.
– Волнуешься?
– Да, конечно.
– Почему?
– Ну, будет не очень здорово, если завтра наши планы сорвутся потому, что ты будешь сонной или тебя затошнит. Не думаю, что плохое самочувствие способствует хорошему сексу.
– …что?
Меня поразило то же самое чувство, что и тогда в кафе. Я не понимала, как это вообще можно было сказать. Вместо того чтобы заботиться обо мне и моем самочувствии и действительно интересоваться моей жизнью,