Это мое имя. Андрей Ким
движением бросился вниз для захвата. «Борец, наверное», – сообразил Илья, успев подставить колено под гладкую голову. Раздался глухой звук. Обмякшее квадратное тело сползло по ноге Брагина, испачкав брюки розовой слюной. Самого Блондина, грозно размахивающего кастетом, Илья уложил двумя ударами на землю, не лишая сознания, после чего склонился над поверженным, слегка наступив на выбитое колено:
– Попрошу девушкин паспорт и ваше портмоне!
Блондин, корчась больше от злости, чем от боли, выгреб все из кармана. Брагин повернулся к проститутке, протянув ей паспорт.
– Уезжай, пока не поздно! – посоветовал он.
Протрезвевшая от испуга девица стиснула дрожащей рукой документ и, цепляясь каблуками за брусчатку, побежала прочь. Илья выудил из бумажника водительское удостоверение и, убедившись, что оно принадлежит Блондину, сообщил:
– Я одолжу на всякий случай. Не ищи меня, не советую.
Блондин молча следил за происходящим и, дождавшись, когда Брагин уйдет, злорадно прошипел:
– А я тебя узнал, сука легавая.
֎֎֎
Улица вывела Илью к незатейливому по архитектуре мосту стальной балочной конструкции. Под мостом уже горели костры, вокруг которых грелись люди. Здесь в определенное время суток можно было купить или продать любую вещь из тех, что обычно не выставляют в павильонах ВДНХ или на прилавках ГУМа. Кроме того, здесь можно было найти желающих выполнить за соответствующее вознаграждение почти всякую работу. Но самое главное, здесь можно было получить ответы на любые интересующие вас вопросы. И хотя подобного рода информация не развивала интеллект так, как, например, в клубе знатоков, платили за нее здесь значительно больше. Спустившись по насыпи, Илья наступил на ворох картона, из которого раздался хрип, служивший одновременно и вдохом, и предупреждением. Илья нагнулся к хрипящему. Запах спиртного и мочи резко ударил в нос. «Жив, но к беседе не расположен», – убедился Илья. Если бы происходящее было компьютерной игрой, то лежащее существо считалось бы бомжем первого уровня. Жизнь такого бедняги не имела большого смысла. Он просто приходил под мост, чтобы выпить и забыться. Были и другие бомжи, не потерявшие человеческий облик и не пораженные окончательно алкогольным недугом. Некоторые имели скромную жилплощадь в каком-нибудь подвале или на теплотрассе. Были даже такие, которые могли похвастать наличием более или менее регулярного заработка и местом в ночлежке. Одного из таких привилегированных бомжей Брагин подозвал к себе. Тот подошел быстро, но не суетясь (даже у бомжей есть чувство собственного достоинства).
– Оплата на разгрузке почасовая. Если копать, то по метражу, – предупредил он. – Со мной два кореша.
– Копать будешь завтра, – Илья продемонстрировал денежную купюру, чтобы сразу придать беседе деловую окраску. – У вас тут никто антиквариатом не торгует?
– Че?
Собеседник почти не использовал подобные слова в кругу своего общения, и поэтому Илья перешел на язык пролетариата.
– Я спрашиваю, барахло