Мне приснилось детство. Игорь Гагин
вечно нас со Славкой закладывал старшим. Не успели приехать, как он побежал докладывать бабушке о ходе нашей поездки. Вроде ничего такого, если бы мальчишка просто рассказал, но он умудрился что-то там приврать, после чего бабуля о чём-то беседовала с отцом. Батя, махнув рукой, отшутился, но потом тихонечко поинтересовался:
– Теперь понимаешь, почему я не разрешил вам идти купаться? Случись что, ты был бы крайний.
– Это я понял, – вздохнул я.
– Имей в виду на будущее: если хочешь, чтобы бабуля о чём-то узнала, расскажи Серёже.
– Да мне это нафиг не надо, чтобы бабуля… – тут до меня дошел смысл батиного иносказания. – А-а-а, понял! Но он ведь маленький ещё! – трепыхнулся я оправдать Серёжу.
– Маленький, да удаленький! Будет надо, заложит и глазом не моргнёт.
После ужина решил сходить на деревню, проведать Сашку Чапая. Серёга, естественно, увязался за мной. Шли по тропинке вдоль палисадников. У дома Мироновых, понурившись, стояла печальная гнедая кобыла с белой полосой через всю морду и безучастно хрумала солому из стоящей рядом телеги.
– Это Зорька, – представил мне Серёга лошадь.
Слава Богу, не догадался меня Зорьке представить.
Подходим. Зорька мирно терпит, как мы её поглаживаем по шее и морде. Лиловые глаза чуть прикрыты рыжими ресницами, во рту мундштук, который она, с хрупающим звуком, перекатывает между челюстей. Беру из телеги пучок соломы, который она, шевеля мягкими губами и обнажив белые крупные зубы, вбирает в себя. Серёжа протягивает ещё пучок, но кобыла встряхивает гривой и опускает голову, говоря, тем самым, чтобы малец не спешил, надо ещё эту порцию прожевать.
На лужайке между домом и небольшим прудом две девчонки играют в бадминтон. Можно сказать, играли, потому что их бестолковое бегание за воланчиком игрой трудно было назвать. Одну, что повыше и побойчее, звали Мариной, вторую, что пониже и помиловиднее – Галей. Девочки довольно откровенно пялились на меня, пытаясь, как видно, признать кого-то знакомого, но бесполезно.
– А ты кто будешь-то? – спрашивает Марина довольно бесцеремонно.
– Я-то? Игорь.
– Это бабы Насти старший внук, – вставил Сергей.
– А-а-а, Игорёк! А я тебя и не узнала.
Девочке лет четырнадцать-пятнадцать. Русоволосая, сероглазая, то ли загоревшая, то ли чумазая, сразу и не разберёшь. Не понимаю, почему она должна меня признать. По прошлому своему приезду я её совершенно не помню, хотя частенько бегал к Серёге Мальцону, проживавшему по соседству через дом. Серёга – мой троюродный брат и фамилия его, как и у меня. Почему его прозывали Мальцоном, ни малейшего понятия. Мало ли за что кликухи присваивают. Его отец, дядя Вася, двоюродный брат моего отца. Таким образом, мы довольно близкие родственники. К сожалению, Василий Константинович Гагин, не так давно умер, а Сергей куда-то уехал с матерью, поэтому встретиться нам в этом году пока ещё не получилось. Заходить по этой причине в некогда гостеприимный дом показалось неудобным, поэтому