Огонь. Матс Страндберг
мистическим существом, которое навещало их в снах и говорило с ними через Иду.
А еще Мину поняла, что Матильда была ужасно одинока. В пятнадцать-шестнадцать лет на нее свалилась ответственность за весь мир. Сейчас Избранниц по крайней мере пятеро и они могут помогать друг другу.
В голове Мину крутились слова «охота на ведьм». Старинные гравюры из учебника вдруг ожили и стали историей конкретных людей. Это действительно было. Здесь. В Энгельсфорсе.
Мину до сих пор помнит, как проснулась с запахом дыма в волосах. Во сне она была в темнице вместе с Матильдой. Ехала с ней в повозке, связанная по рукам и ногам. Была вместе с ней осуждена на смерть.
Сожжена заживо.
Руки болели после ночной работы, но Мину с ожесточением терла ногти щеткой. Пальцы покраснели, однако грязь из-под ногтей так и не вымывалась.
Ночью они получили ответы на многие вопросы, но количество новых вопросов выросло.
Что случилось в ту ночь, когда Матильда лишилась своих магических сил? Почему в этот раз появилось семь Избранных вместо одного? Знала ли Матильда, что так будет? Не поэтому ли она сделала то, что сделала? Ноша, которую она несла, была слишком тяжела для одного человека. Но почему Избранных в этот раз семеро, если магических элементов шесть?
Мина терла и терла руки щеткой.
Матильда умерла, не успев остановить апокалипсис. Почему же демоны тогда не захватили мир? Почему битва была перенесена в будущее? И если их теперь осталось только пятеро, имеют ли они шанс победить?
Мину не могла избавиться от чувства, что Николаус что-то скрывает.
Выйдя в коридор, Мину наткнулась на маму. Мама была в старом красном халате, который носила с незапамятных времен.
– Через пару недель приезжает Бахар. Возможно, с ней будут Ширин и Дарья, – радостно объявила мама.
Мину эта новость не очень обрадовала. Она, конечно, любит тетю и сестер, но их присутствие бывает ужасно утомительно. А ей сейчас и так переживаний хватает.
– А разве Дарья не в Лондоне?
– Нет, она дома, работает практикантом в каком-то рекламном бюро. Но Бахар надеется, что весной она поступит в юридический. Или медицинский. Или станет Генеральным секретарем ООН.
Мама закатила глаза к потолку. Мину рассмеялась. У Бахар и ее мужа Реза всегда были наполеоновские планы в отношении дочерей.
– Собирайся, а то в школу опоздаешь, – сказала мама и скрылась в спальне.
Мину спускается по лестнице, берет рюкзак и выходит на улицу. Солнце бьет прямо в глаза, и, только надев темные очки, Мину замечает стоящую на тротуаре рядом с домом Анну-Карин.
– Привет, – говорит она Мину, и они вместе идут по направлению к школе. На Анне-Карин черная широкая футболка и, несмотря на жару, на поясе завязана толстовка, как будто надвигается неожиданное похолодание. На ногах – кроссовки. Как ей только не жарко! Даже Мину ходит в сандалиях, хотя обычно стесняется выставлять свои гигантские лапищи напоказ.
– Тебе удалось поспать?
– Не очень.
За распущенными волосами не видно