Самка человека, или Конец жары. Вероника Айская
Но они, ведь, поняли. И поспешили. Вот эта путаница родных, но разных слов-языков Жанию умиляла все время пребывания там. Хотя она тогда уже не страдала славянофильством, посетившим ее в 13—14 лет, и была настроена вполне космополитично. А может именно потому ей доставляло это такое удовольствие. Еще выясняя дорогу в пансионат, они познакомились и подружились с украинской семьей, – и каждый день то и дело Женя радовалась этому обстоятельству: было забавно увидеть и разглядеть в словах общие корни и их превращения в двух языках, как цветы на кусте – похожие, но разные. Женя вообще любила слова, словари и игры слов в самых разнообразных вариантах.
Та семья тоже состояла из 4х человек, только там 2 мальчика. А у них 2 девочки… Старший был Женин ровесник. Женя великолепно общалась с младшим, года на четыре, и кость в горле вставала при виде старшего. Она чувствовала себя идиоткой, понимала, что это комплексы, неуверенность и прочее, и еще больше напускала на себя, конечно, как многие в подобных случаях, невозмутимо-неприступный вид, понимая, что все шито белыми нитками, и все видят за этой крепостью ее слабость. Но… вот в этом-то Женя и ошибалась: таких начитавшихся, как она, всяких умностей в журналах и романах – таких молодых людей совсем-совсем мало – собственно она не встретила ни одного ни тогда, ни позже. И все так и принимали за чистую монету: вроде она не хочет. А я… не могу, помогите мне. Но тогда не хватило ни ума – ни той же уверенности – что бы это взять и озвучить. У бессилия один способ: не делать того, чего не можешь. Женя страдала, но тему закрывала. Благо тогда это было еще просто.
Кроме слова «прискорьте» и запаха уюта и тепла, Женя вынесла из киевской поездки плащ. Шикарный голубой плащ. Цвета весеннего неба. Реально, такой цвет – чистый, глубокий, теплый, насыщенный солнцем – у неба бывает осенью. Но настроение плащ дарил, бескомпромиссно-весеннее. Цвет теплой надежды. Счастливой весны жизни.
Плащ был дорогой, для их семьи. Вообще не понятно, как она забрела в тот отдел и с чего, вдруг – так расслабилась и отогрелась киевским солнцем – решилась его «ну, хотя бы примерить»… Но когда Женя его надела, все остальные трое поняли, что будет совсем некрасиво и вовсе нечеловечно его не купить. Папа с сестрой поехали за деньгами. Приехали, устали, купили арбуз, и уехали с ним в пансионат. Женя с мамой и плащом пошли еще гулять.
…Еще много лет плащ – покупка была оправдана с лихвой – дарил Жене комплименты окружающих и просто настроение и хоть какую-то уверенность. Кто его не видел раньше, восклицали: «О, у тебя новый плащ! А где ты такой купила?!» – вроде, я туда же сейчас же побегу. А нету! Это было давно и далеко. Наверное, лет 7, то есть сезонов 14, не считая лета, Женя его проносила…
Зашли в аптеку – о, чудо! – в их городе в те годы пустых полок оно выпадало едва чаще манны небесной: продается вата! Они купили кг 3, она была непрессованная, в сеточках, которые надевают поверх бинта. Вспомнилась загадка: