Популяция. Аня Коцерикова
с жизнерадостным названием «Радуга», был что надо: продуктовый, хозяйственный, одёжный. Оставили молодожёнов, Ильиничну и Санька с Псинкой на сборе хозяйства. Машину им же оставили. Скоро ночь, не спать же им на улице.
Где будут спать Миша, Олег и Алексей они не уточнили и между собой не обсуждали. Вышли быстрым шагом. Через час ходу попался первый микроавтобус. Пустой. Почти пустой. В руль вжимался мёртвый водитель, а сзади сидели двое пассажиров. Воняли не сильно. Видимо в Москве не было оттепелей, а 0 – 5 это почти как в холодильнике. Водилу достали и аккуратно положили у обочины. Полезли в салон. Алексей взвалил на плечо тело молодого парня, а Олег за куртку поволок мёртвую грузную девицу. Какая сила заставила его всмотреться в её лицо после того, как он положил её у дороги…
Это была Ляля! Та самая, которая два года назад звала его Олегушкой, варила борщики и игриво щипала за задницу в душе. Та, от которой он позорно и мерзко сбежал, когда узнал о беременности. Скидал вещи в сумку, взял из шкатулки на шкафу деньги и даже записки на прощанье не написал, растворился. Или это не она. Просто похожа. Иди разбери, лицо смертью тронуто. Интересно, родила она или сделала аборт?
– Алексей, а по женщине можно определить рожала она или нет?
– Ну ты, брат, вопросы задаёшь. Можно наверно. Врачи же определяют.
– А если не врач?
– Если кесарево, то на животе шрам будет, а если сама, то титьки в растяжках, живот тоже, жопа шире, – перечислял Алексей и скабрезно ухмылялся.
Ну жопа-то у Ляли всегда была широкая. А вот растяжки. Олега перекрыло, он начал расстёгивать на покойнице куртку, задирать кофту, отодвигать с зеленеющего живота юбку, майку.
– Ты чо творишь, некрофил?
Мужики кинулись к нему, каждый думал, что братюня поехал крышей. Подбежали и замерли. Олег уронил лицо в руки и почти визжал. Он не просто плакал, он скулил как щенок, бил себя по лицу, кусал кулак. Слёзы бежали ручьём. Он лупил себя по голове, будто хотел вышибить мозги. На крики и вопросы не реагировал. Миша посмотрел на труп. От пупка в разные стороны разбегались белёсо-синеватые лучики, а чуть пониже заметно выделялся ровный розовый шрам.
Олег тем временем продолжал кататься по земле с воем. Он бился головой об асфальт, царапал его когтями, и как-то утробно выл. Алексей поднял его за шиворот и пару раз наотмашь дал по харе.
– Собери свои слюни, что случилось, расскажи!
Сквозь всхлипывания и подвывания Олег изложил паскудную часть своей биографии.
Миша смотрел с укоризной. Алексей сплюнул: «Ну ты и козёл!»
Олег тем временем судорожно шарил по Лялиным карманам, нашёл кошелёк, в нём немного денег и талончик к врачу. «14:40 педиатр, Верхоланцева М.О. 1,4 г». Как у Ляли была фамилия? Забыл. Вроде такая. Помнил же, что трудная какая-то. Но «О» в отчестве точно «Олеговна», Какие ещё имена мужские на «О» бывают… никакие в голову не шли.
– Я пойду её искать! – глаза Олега светили бешеным лихорадочным фанатичны огнём.
– Кого