Побег из ада. Исповедь паникера. Игорь Светин
понимать смерть.
Он вышел из подъезда, подошел к своему белому Мерседесу и погладил лобовое стекло, прощаясь с ним: «Сколько раз ты был моим надежным укрытием».
Потом сел в старую зеленую «копейку», купленную накануне за 200 долларов в интернете, и отправился в свой последний путь. Маршрут он не выбирал, а ехал куда глаза глядят.
– Вы проехали на красный свет. Ваши права, – остановил его молодой гаишник.
Павел посмотрел по сторонам и понял, что оказался на выезде из города.
– Пожалуйста, возьмите, они вам пригодятся для отчетности, а мне они уже не нужны.
– А вы что, собрались на тот свет?
– Вы очень прозорливы, быть вам генералом. А почему вы так решили?
– Да просто вид транспорта для этого подходящий, и он вам как-то не к лицу. Возьмите ваши права и будьте осторожней, видимо, у вас был сегодня не самый лучший день.
«Пора заканчивать эту езду, а то не хватало еще в аварию угодить в худший день из всех худших», – думал он, посматривая по сторонам. Причинить кому-то боль никогда не входило в его жизненный сценарий, тем более сегодня.
«Вот это место мне подойдет», – Павел остановил машину около старой пятиэтажки, подготовленной к сносу, и зашел в подъезд. Пустой дверной проем на втором этаже манил к себе умирающим светом. Переступив через порог и сделав несколько шагов в чужое прошлое, он увидел в середине небольшой комнаты накрытый газетой ящик, на котором разместились бутылка водки и нехитрая закуска. Огонь свечи выдергивал из темноты лица человекоподобных существ неопределенного возраста и пола. Неожиданное появление незнакомца и, возможно, его облик начали рисовать гримасы ужаса на истерзанных пороками лицах. Судорога сжала горло одного из сидящих, и из него начала фонтанировать недопитая водка.
– Доктор Смерть! – прокричал бомж и с диким ревом бросился в окно.
За ним последовало и второе существо, чем-то похожее на женщину.
«Как-то неудобно получилось. Испортил хозяевам романтический ужин. Чем я их так напугал? Да, нервишки у них ни к черту. Это ж надо так любить жизнь, что, даже находясь на ее дне, цепляться за нее из последних сил». Павел выглянул в окно и искренне позавидовал этим людям, бесформенные тени которых в свете фонарей метались по двору.
Они еще ценят и берегут, как могут, свою жизнь, а он уже нет.
Если бы герой посмотрел сейчас на себя со стороны, то увидел бы высокого худощавого мужчину в черном кожаном плаще и шляпе. На его бескровном лице каким-то нехорошим блеском сверкали большие зеленые глаза, спутники беды и печали. В правой руке он сжимал старый потертый саквояж, которым пользовались врачи еще в дореволюционную эпоху. С ним раньше Павел любил ходить в баню.
Он не знал, что не так давно местный участковый пустил слух среди обитателей подвалов и чердаков своего района, пытаясь от них избавиться, будто по ночам какой-то врач-маньяк выходит на охоту и, найдя уснувших бомжей, делает им смертельную инъекцию. Постояльцы полуразрушенных