Первопроходцы. Ника Батхен
в тайге чисто-чисто. И даже воронам станет видно, как выделяется тёмным пятном Сашина боль на искристом снежном покрывале.
Глава IV
Встреча в снегах
Приборная панель шлема мигнула и заиграла быстрыми огоньками – в системе что-то сбоило. Так значится… Хорошо, доложим товарищу Марселю, что надо контакты проверить. От выдуманной отмазки по ходу дела появилась реальная польза – если в скафандре что-то не ладится, узнать об этом лучше на Земле, а не в четырех с лишним световых годах от нее. На всякий случай Кумкагир глянул на показатели – кислород в норме, давление в норме, герметичность не нарушена. Лети как ветер, мой верный конь!
Честно сказать, передвигаться в скафандре по смешанному, заваленному буреломом лесу, окружившему Букачачу, – то еще удовольствие. Это вам не бетонный плац полигона и не тренировочный зал. Оказалось непросто рассчитывать силы – да, грузоподъемность полтонны, но поваленные деревья от этого легче не стали. Косо висевший неуклюжий ствол лиственницы, сорвавшись вниз, чувствительно саданул Кумкагира по плечу. Скафандр выдержал удар, но синяк точно будет. И это учтем…
Лес, казавшийся тихим, был полон звуков. Срывался с ветвей снег, тихонько капало с веток, переругивались серые белки, попискивали мыши, выдавал задорную дробь дятел, на разные голоса заливалась певчая мелочь, из которой Кумкагир узнавал только синиц. Под ногами то чавкало, то похрустывало, в чаще тоже кто-то трещал ветвями, грузно ворочаясь. Лесная жизнь шла своим чередом, никому не было дела до маленького человека в непривычной одежде. Идет себе и идет, прокладывая тропу сквозь валежник и подтаявшую серую кашу. Не стреляет, не мусорит – уже хорошо. Своих забот хватает – напитываться земными соками, готовясь брызнуть утренней свежей листвой, приводить в порядок гнезда и норы, предаваться любви, носить потомство или выкармливать его в теплом мраке берлоги. Весна уже на подходе!
Для Кумкагира все было в новинку – он вырос в Новосибирске, совершенно городским человеком. Ездил с мамой в Москву, отдыхал в Анапе, бывал в Крыму, совсем мальчишкой лечился на курорте в Цхалтубо. Несколько раз выбирался с друзьями в походы – летом, когда туристам докучают жара и гнус. С безлюдной зимней чащобой ему сталкиваться не доводилось. Он не знал чьи лапы или копыта проложили вдоль реки едва заметную тропку, чьи следы исчерчивали наст, кто дочиста обгрыз шишки и сердито верещал из дупла. Отец бы враз разобрался – он и в тайгу хаживал и зверя, случалось, бил и рыбу привозил из отлучек. Сын наизусть выучил карту звездного неба, имена туманностей и галактик, список кораблей – от «Востока» до «Аскольда». А о родной земле знал не больше чужих.
В глазах зарябило – приборная панель разразилась противным писком, огоньки замигали и отключились все разом. Сломалось? Вот те на! Привыкший безоговорочно доверять оборудованию, Кумкагир просто оторопел. И не сразу сообразил, что в скафандре вот-вот закончится воздух – система подачи кислорода тоже регулировалась с панели, а заглушки