Первопроходцы. Ника Батхен
детства согрел душу. Такие конфеты ей привозила бабушка в пионерлагерь, в передачку вместе с ранними розово-полосатыми яблоками и подсоленными баранками.
Напившись вдоволь, шаман устроился поудобнее у затухающего костра и закурил длинную трубку, такую же старую как он сам. Табачный дым здесь в лесу не казался очень уж неприятным, скорее добавлял остроты. И сидящий на пне старик походил на сказочного волшебника – еще минута и колечко дыма обратится в дракона или парусник, улетающий в небо…
– Как ты угадала? Я сейчас думал о «Гамаюне», – заморгал Кумкагир.
– Как ты узнал? Я молчала, – Снежана удивилась не меньше.
– Шаманские штучки, – сказал Туманча и хихикнул. – Спрашивай уже, парень, что у тебя на душе.
Смуглое лицо Кумкагира раскраснелось от волнения, он встал с бревна, хрустнул пальцами, собираясь с силами:
– Я давно хотел поговорить с вами, товарищ Туманча. Вам наверняка уже рассказали, что мы строим испытательный полигон для Первой Звездной экспедиции. Готовимся отправить корабль «Гамаюн» к Проксиме Центавра, открыть для человечества новые миры. Подобных звездных парусников еще не было, мы сможем улететь и вернуться, рассказать людям о том, что видели и нашли в дальнем космосе.
– Понятно, – кивнул шаман. – Меж базальтовых скал и жемчужных шелестят паруса кораблей… Продолжай, парень.
У Снежаны глаза на лоб полезли – дремучий старик, кое-как говорящий по-русски, цитирует Гумилева. Разгоряченный Кумкагир ничего не заметил:
– Вы сами знаете, товарищ Туманча, что препятствуете строительству. Вам предлагали самые лучшие условия, квартиру, машину…
– И дом для стариков, да, – согласился шаман. – Сами живите в мертвых городах, дышите отравленным воздухом.
– Только в этом препятствие? – уточнил Кумкагир. – Давайте найдем вам хорошую теплую юрту, поставим ее где-нибудь в стойбище. Будете жить как люди живут. Я понимаю, нам, эвенкам, тесно в каменных клетках. Согласны?
Шаман молча посмотрел на Кумкагира и покачал головой.
– Но почему? Я слышал разговор, если вы не уедете по-хорошему, вас уберут отсюда силой, черт знает что придумают. И ничего нельзя сделать, полигон слишком важен сейчас, его всё равно построят. Зачем упрямиться?
Невозмутимый шаман глубоко затянулся, выпустил клуб дыма, почесал бороденку, выбирая застрявшую хвою:
– Так нужно.
– Кому нужно, зачем?
– Тебе. Мне. Всем, кто здесь поселился.
– Не понимаю… – признался Кумкагир. – Думаете, мы со стройкой без шамана не справимся?
– Правильно, – проворчал Туманча. – Не справитесь. И с шаманом не справитесь. Нельзя здесь строить, все знают.
– Но почему?
Снежана опешила – у диковатого Туманчи вдруг изменилась манера речи.
– А почему в 68 м, когда в первый раз пробовали перекрыть Букачачу, она разлилась и залила ваши терриконы? Почему в 78 м речушка с кабаний хвост шириной смыла дамбу? Почему в 96 м поселок чуть не затопило?